Оружие возмездия - [67]

У СОЛДАТА ВЫХОДНОЙ

сценарий военно-спортивного праздника

В ролях: те же и призрак маршала Язова

Чем занять солдата в выходной – серьезный аспект боеготовности войск. Если солдата предоставить самому себе, он черт знает чего учудить может. Нажрется, обкурится, повесится, заболеет триппером, застрелится, построит самогонный аппарат, приведет в каптерку бабу, подожжет казарму, утонет, ограбит чайную, отравится консервами, сломает руку (ногу, челюсть, нос, копчик, пишущую машинку, прибор управления огнем, многоцелевой транспортер легко бронированный). Нарисует на заборе двухметровыми буквами слово «хуй». Подерется с русскими, подерется с узбеками, подерется с туркменами, подобьет узбеков подраться с туркменами, пошлет телеграмму академику Сахарову – это я самую малость вспомнил! – да мало ли, что ему в голову придет. Недаром именно воскресным днем состоялся исторический конфликт ББМ и ДШБ, каковую бойню обе стороны еще через три года вспоминали с благоговейным ужасом, передавая леденящие кровь подробности из поколения в поколение.

Солдат и так дурак, а от безделья он дуреет окончательно. «До чего здорово все в армии устроено, – признался мне один сослуживец, весело наглаживая утюгом шинель. – На гражданке я сейчас не знал бы, чем заняться».

Хорошо бы, конечно, солдату выходных не давать вообще. Он на каких-то жалких два года в армию угодил – перетопчется. Собственно, зачем ему выходной? Молодому бойцу все равно старшие призывы расхолаживаться не дают, а у второго года службы каждый день еврейская суббота. Да запретить эти выходные к чертовой матери! И никаких увольнений! От них только алкогольное опьянение, венерические болезни и запрещенная литература вроде журнала «Огонек». А вот поощрение в виде десятидневного отпуска штука полезная. Нет лучшего инструмента шантажа, чем отпуск. Пообещать – и не дать. Или пообещать не дать. Только важно с этим не переусердствовать. Когда военный понимает: отпуска ему не видать ни по какому, – он сразу забивает на службу болт. Прямо начальнику в задницу. Там срывается резьба и потом очень долго болит.

По-моему, я всячески оттягиваю начало рассказа о том, как два генерала угробили бригаде воскресенье, вам не кажется?

И все-таки солдатский выходной нужен. Ведь это, в первую очередь, выходной офицерского состава. А у строевого офицера, честно говоря, жизнь не сахар. Дайте ему хоть в воскресенье побыть относительно свободным человеком. Ну хотя бы два воскресенья в месяц – дайте!

И дают, куда денешься. Офицеры расползаются по домам. А для солдат и сержантов замполит составляет «план выходного дня». План всегда один и тот же. С утра просмотр телепередачи «В гостях у сказки», то есть «Служу Советскому Союзу». Затем политинформация. Дальше гнусное мероприятие под названием «Спортивный праздник» (в программе забег на три километра, полоса препятствий и еще какая-нибудь утомительная гадость). Обед. После обеда просмотр кинофильма. И наконец-то личное время – до ужина.

На спортивный праздник мы традиционно клали. К замполиту подходил один из неформальных лидеров бригады – мол, товарищ подполковник, идите домой отдыхать, а мы уж как-нибудь сами организуем это дело. «Вы же не побежите, – говорил замполит, – ни трешку, ни полосу препятствий, я знаю, вы будете в футбол играть. А потом нормативы не сдадите». Ему обещали, что все будет в лучшем виде. И замполит исчезал. А иногда не исчезал. Тогда бригада выходила из казармы, якобы на построение, вдруг раздавался вопль «Атас!», сотня военных срывалась с места и бежала врассыпную. Вызывая тихую истерику у соседей, которые тоже хотели бы вести себя так нагло, но не обладали достаточной силой воли и сплоченностью.

Принудить ББМ к неинтересным ей действиям могла только сама ББМ, и то через силу. Казалось, не было на свете такого форс-мажора, который заставил бы бригаду свернуть с накатанной колеи. Но два генерала, зашедшие в казарму теплым солнечным воскресным днем, попробовали сделать это и почти что преуспели.

«Завтра на вашу „площадку“ прибудет с инспекцией министр обороны маршал Язов, – сказали генералы. – В принципе у вас тут все нормально. Но! Бордюрные камни надо перекрасить в уставной серо-стальной цвет. Вот эти щиты наглядной агитации – ликвидировать. Вон ту калитку в заборе снять, чтобы машина проехала. Да, и забор тоже перекрасьте». И укатили.

Дежурный по части, милейший и добрейший майор Крот – тот самый, что потом устроил лежачую забастовку в штабе, – посмотрел на часы. Время было обедать. Лицо у Крота сделалось как у приговоренного к кастрации.

– Это же не наш забор, – сказал помощник дежурного. – Мы за него не отвечаем. Пусть ракетчики красят. Их много.

– Та сторона, что с нашей стороны, это наша сторона… – пробормотал Крот.

Он был заместителем полкана по технической части, и разбирался во всяких тонких материях.

«Площадка» – это огороженная территория, на которой живет несколько частей. Помимо десанта, мы соседствовали с ракетчиками, зенитчиками и еще кем-то. Чтобы вы оценили высочайший уровень организации всего этого, упомяну только один момент. Хотя в двухстах метрах от нашей казармы стояла баня, мыться ББМ ходила через полгорода, на другую площадку, к летчикам. Мы обожали эти еженедельные прогулки, но убей Бог, не могли понять, за что нам такое везенье.