Орленок - [5]
Один из них — Николай Иванович Голубев.
— А почему вы не на работе? — спросил Голубева Геннадий.
— Как это почему? Отдежурил и тоже вот дрова таскаю, — Голубев показал на свою вязанку.
— Дядя Коля, а здесь, в лесу, есть партизаны? — неожиданно спросил Геннадий.
— Вот те раз! Зачем тебе они?
— Бороться!
— Ну, бороться-то можно по-всякому, — Николай Иванович помолчал, а потом вдруг задал, как показалось Геннадию, странный вопрос: — Ты знаешь, как можно сразу испортить машину?
— Нет. А что?
— Иди-ка сюда. — Николай Иванович поднялся, подошел к покосившемуся автомобилю и открыл капот:
— Трамблера нет, умно сделали. Трамблер — это сердце машины. Вынь его, и она умрет. Смотри внимательнее. Вот здесь надо отвинтить шурупы и вытащить трамблер. Эта операция занимает не больше трех минут. Понял?
— Понял.
— Ну вот мы с тобой и друзья, — улыбнулся Голубев.
— Дядя Коля, а почему вы это рассказали?
— Почему, почему! Ты же не Алешка-почемучка? — Голубев встал. — Ты вот что, брат, тебе спешить некуда, ты можешь и не торопиться. А я пошел. Мне еще к одному знакомому надо. Встретимся дома. Идет? — Голубев вскинул на плечо вязанку дров и быстро пошел из лесу.
Геннадий смотрел ему вслед. Зачем понадобилось дяде Коле рассказывать про трамблер? Будто Геннадию только и дела, что трамблеры выкручивать… И внезапно осенила догадка. Геннадий даже по лбу себя стукнул: ой, балда! Вот же балда! Ясно ведь, зачем рассказал!
Весело насвистывая, вышел на дорогу. Радость погасла, когда увидел колонну военнопленных. «Вот за них мстить, за всех!» Неожиданно услышал знакомый голос:
— Голенев!
Всмотрелся.
— Анатолий?! Как ты попал сюда?
Анатолий рванулся к другу, но гитлеровец дулом автомата вернул его на место.
Секунду Геннадий постоял, схватил хмыз и, держась поодаль от пленных, заторопился домой. Задача была трудной — как выручить товарища?
«Я пройду невидимкой»
— Мишка, вот дураки мы с тобой. Ну, кто ищет партизан в лесу таком, как наш? Это же кустарник, — Голенев сел на пенек спиленного дерева.
Миша пытался что-то возразить, но Голенев и слушать не хотел.
— Нет их здесь. Точно. Здесь гитлерюги шныряют. Здесь же и Тольку схватили. Вот еще сообразил птицами заниматься. Кругом немцы, а он — птиц… А знаешь, как потом из их лап Тольку вырывали? Было дело! Нина Васильевна, учительница, с Таней Соколовой к начальнику лагеря ходили, целый час убеждали, что Толька никакой не партизан, а просто птицелов. Думаешь, поверили? Как же! Домой к Тольке ездили, коллекцию птиц смотрели. Ну, выпустили… Толька теперь, знаешь, какой на них злой?!
— А кто на них не злой, — отозвался сердито Миша.
— Ну где же все-таки скрываются партизаны? — Геннадий огляделся по сторонам, будто партизаны сию минуту должны были показаться. Тишина. Никого.
Внезапно тишину перерезали автоматные очереди.
— Прячься, Генка.
Ребята, переглядываясь, долго лежали за кустами.
— Никого как будто… — опомнился первым Геннадий. — Давай потихоньку проберемся и посмотрим. Может, партизаны.
Шли тихо, высоко поднимая ноги.
— Может, совсем и не партизаны, — усомнился в своем предположении Геннадий.
— Ну вот проберемся через ров и домой дернем. Назад через лес страшно идти.
Осторожно переступая, подошли ко рву. Геннадий сделал последний шаг и… в ужасе схватил друга за руку. Михаил и сам уже увидел такое, что запоминается на всю жизнь.
Не сговариваясь, пустились прочь от страшного места.
Дробно отсчитывая ступеньки, Геня вбежал в комнату. Резко открыл дверь, столкнулся с матерью.
— Что с тобой? На тебе лица нет, — вскрикнула Ольга Ивановна.
— Мама, — Геннадий обхватил мать руками. — Мама, там людей расстреляли! И дети… — Геннадий разрыдался.
Сжав сына, Ольга Ивановна молчала.
Неожиданно со двора донесся детский крик. Геннадий вздрогнул, вытер слезы. Бросился к окну. Во дворе страшно кричал соседский мальчик: на нем горели брюки. Геннадий схватил ведро воды и вылетел во двор. За ним Ольга Ивановна. Матери маленького Лени не было дома. Ольга Ивановна отнесла мальчика к себе.
Беды наделала Ленина страсть к коллекционированию. До сих пор попадались только гайки, гвозди, коробки, железки. Это были вещи в Ленином хозяйстве важные, но обычные. Кто не видел гвоздя или, скажем, гайки? А тут попалась абсолютно необычная вещица. Что это, Ленька не знал, но бережно положил в карман. «Необычной вещицей» оказался фосфорный запал. В кармане он воспламенился.
Ожог был сильным. Ясно, что без врача тут не обойтись. И Ольга Ивановна послала Геннадия за врачом, которая жила неподалеку. Правда, смущало одно обстоятельство — врач служила у немцев, но выхода не было.
Врач осмотрела ожог, села к столу выписать рецепт. Механически открыла книгу «Отверженные» и вдруг гневно подняла брови: в книгу был заложен портрет Владимира Ильича Ленина.
— Как? Вы держите этот портрет? — она взяла двумя пальцами листок.
Ольга Ивановна в упор посмотрела на врача и спокойно спросила:
— А чей же? Чей же портрет здесь должен быть?
— Фюрера, — нараспев, с особой торжественностью ответила врач.
Геннадий, до этого молча наблюдавший сцену, теперь не выдержал:
— Мама тоже хочет Гитлера повесить. Ой, что я, фюрера… на стенку, — и, следя за выражением лица врача, добавил — Но, понимаете, денег не хватает.
Эта книга о достойных дочерях своего великого народа, о женщинах-солдатах, не вернувшихся с полей сражений, не дождавшихся долгожданной победы, о которой так мечтали, и в которую так верили. Судьбою им уготовано было пройти через испытания, столкнувшись с несправедливостью, тяготами войны, проявить мужество и стойкость. Волею обстоятельств они попадают в неоднозначные ситуации и очистить от грязи свое доброе и светлое имя могут только ценою своей жизни.
Роман армянского писателя Рачия Кочара «Дети большого дома» посвящен подвигу советских людей в годы Великой Отечественной войны. «Дети большого дома» — это книга о судьбах многих и многих людей, оказавшихся на дорогах войны. В непрерывном потоке военных событий писатель пристально всматривается в человека, его глазами видит, с его позиций оценивает пройденный страной и народом путь. Кочар, писатель-фронтовик, создал достоверные по своей художественной силе образы советских воинов — рядовых бойцов, офицеров, политработников.
Книга рассказывает о Герое Советского Союза генерал-майоре авиации Прокофьеве Гаврииле Михайловиче, его интересной судьбе, тесно связанной со становлением штурманской службы ВВС Советской Армии, об исполнении им своего интернационального долга во время гражданской войны в Испании, боевых делах прославленного авиатора в годы Великой Отечественной.
База Королевских ВВС в Скэмптоне, Линкольншир, май 1943 года.Подполковник авиации Гай Гибсон и его храбрые товарищи из только что сформированной 617-й эскадрильи получают задание уничтожить важнейшую цель, используя прыгающую бомбу, изобретенную инженером Барнсом Уоллисом. Подготовка техники и летного состава идет круглосуточно, сомневающихся много, в успех верят немногие… Захватывающее, красочное повествование, основанное на исторических фактах, сплетаясь с вымыслом, вдыхает новую жизнь в летопись о подвиге летчиков и вскрывает извечный драматизм человеческих взаимоотношений.Сокращенная версия от «Ридерз Дайджест».
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.
В сборнике «Год 1944-й. Зарницы победного салюта» рассказывается об одной из героических страниц Великой Отечественной войны — освобождении западноукраинских областей от гитлеровских захватчиков в 1944 году. Воспоминания участников боев, очерки писателей и журналистов, документы повествуют о ратной доблести бойцов, командиров, политработников войск 1, 2, 4-го Украинских и 1-го Белорусского фронтов в наступательных операциях, в результате которых завершилось полное изгнание фашистских оккупантов из пределов советской Украины.Материалы книги повествуют о неразрывном единстве армии и народа, нерушимой братской дружбе воинов разных национальностей, их беззаветной преданности советской родине.