Орлеан - [34]

— И кто здесь я? — спросил Неволин, живо представив себе средневековую казнь.

— Догадайся.

— Тот, кто затачивает топор? — прошептал Василий Карлович страшно. — Погоди… А я тебя знаю?

— Откуда?

— Нет. Я тебя знаю! Я должен тебя знать!..

Собрав последние силы и сжав волю в кулак, он выскочил из-под рук Карена и впервые поглядел ему в глаза, потому что все это время лежал на животе и разговаривал как будто с самим собой.

Перед ним стоял человек с расплющенным носом тигра. Дознаватель узнал его, это был мертвый Павлючик. А нос ему повредил сам Неволин много лет назад, когда во время дознания нечаянно вышел из себя, но тут же в себя сразу и вошел.

— Возьми, — сказал ему Павлючик и дал в руки кожаные розги. — Хлестай себя изо всех сил. Потому что ты грязный подонок. Низкая мразь. Ты недостоин дышать одним воздухом с порядочными людьми. Ты хуже мухи-навозницы. Она сидит на дерьме и питает им себя и своих детей. Но тебе этого мало. Ты кормишь дерьмом других и приказываешь им кричать: «Вкусно! Вкусно! Вкусно!..»

— У меня нет своих детей, — признался Василий Карлович, — поэтому я кормлю чужих и вообще всех, кто у меня под рукой.

— Это не оправдание.

— Да, я — дерьмо, — согласился дознаватель спокойно. — Я давно это знаю.

— Точнее, духовный урод и моровая язва. Ты — саранча.

— Саранча, согласен. Но пойми… я тоже хочу жить как человек…

Взял из рук массажиста розги. Вяло ударил себя разок, другой…

— Да кто ж так бьет?! — вскричал мертвый Павлючик. — Вот как бьют! С морозца, с морозца!..

Он начал хлестать дознавателя с невиданной жестокостью, так, что сукровица, смешанная с кровью, забрызгала концы его плетки.

Их обоих объяла жаркая мгла. Со стороны могло показаться, что двое немолодых мужчин занимаются акробатикой.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. КАМЕННЫЙ ГОСТЬ

1

Дознаватель бежал по вечерней улице в пиджаке, надетом на голое тело. Бежал босиком по лужам, по канализационным стокам, укрепляя ноги железом, как индийский факир, ничего не замечая и не различая пути.

Пробежал мимо парикмахерской «Ворожея», где Лидка заканчивала свой рабочий день. Она только увидела через стеклянную витрину чьи-то голые ягодицы, одновременно удивившись и обрадовавшись. Выглянула на улицу, светлая, как зажженная лампочка. От нее стремительно удалялась тяжелая тень, и звонкие брызги летели из-под волосатых ног.

…Дядя Боря Амаретто навел бинокль на улицы Орлеана. Он это делал частенько, воображая, что сидит в джунглях в засаде и должен быть безжалостным охотником, выслеживающим смиренную жертву, ибо в противоположном случае смиренной жертвой станет именно он. Цирк шапито стоял на холме, там же бок о бок находилась юрта известного иллюзиониста, откуда открывался прекрасный вид на городские окраины.

В бинокле был виден помешанный гражданин, скачущий по лужам и напоминающий своим видом дознавателя Неволина. Дядя Боря издал горловой звук, подслушанный у тувинских шаманов, и глубоко задумался. Если представитель власти, который хотел подсадить дядю Борю к принципиальным содомитам, сам разделся и бегает где попало, как принципиальный содомит, то это значит, что с самими принципами случилось что-то не то и всему городу грозят события, как минимум, поучительные. Иллюзионист снова взглянул в свои окуляры. Дознавателя в них больше не было, а появилась стеклянная витрина приветливой «Ворожеи». За нею Лидка Дериглазова, раздевшись до бюстгальтера, протирала влажной ватой свои соблазнительные подмышки. Слюна во рту дяди Бори начала кипеть, кундалини нехотя поднялась от паха в область грудной клетки, но парикмахерша, как на грех, погасила в помещении электрический свет, потому что рабочий день был окончен, и опустила на стекла металлические жалюзи.

Василий Карлович в это время добежал до здания городской больницы и нырнул вовнутрь, миновав деморализованного вахтера, который от удивления открыл рот.

…Ворвался в ординаторскую хирургического отделения и увидел, что Рудольф Валентинович сидит на полу с блаженной улыбкой ребенка и считает в голове пролетающих внутри нее ангелов. Рядом с ним стояла початая бутылка 36-градусного напитка «Велес».

— Где мертвец?! — спросил дознаватель, по возможности нежно сгребая врача за грудки и оторвав от пола.

Рудик машинально посмотрел на его крайнюю плоть и не нашел в ней ничего выдающегося. Неволин поймал его взгляд, натянул пиджак на бедра и даже на всякий случай застегнул его на все пуговицы.

Белецкий встал с пола. Оказалось, что он довольно уверенно держится на ногах. Протянул дознавателю врачебный халат, чтобы тот прикрыл свою срамоту.

В это время в кармане пиджака Василия Карловича затрепетал мобильный телефон.

— Неволин у аппарата! — рявкнул в трубку дознаватель.

— Балашов на связи, — услышал он голос своего напарника. — В кресле, за которым установлено наблюдение, кто-то сидит.

— Кто сидит?! — ахнул Василий Карлович, не веря своим ушам.

За всеми перипетиями с мертвым экзекутором он позабыл главное, а именно следственный эксперимент с креслом на стройке, который должен был выманить Мошиаха из его конспиративной норы.

— По виду птица удод. Я посмотрел атлас птиц, и характеристики совпали.