Орхидея на лезвии катаны - [120]

- Видишь ли, малышка, принц Эрик очень занят делами королевства. Подумай, будет ли ездить транспорт, гореть свет и бежать в кранах горячая вода в том царстве, где принц не занимается своими обязанностями, а играет в войнушку в тире?

- Я думаю, нет, мама, - серьезно ответила Ева, – стрелять должна армия по врагам, а не сам принц!

- Мэр у нас воображаемый друг, - пояснила я матери, которая не имела ни малейшего понятия о том, что нас связывало раньше и во что это превратилось сейчас. – Как видишь, его выступление по зомбоящику отравило мозг двадцать пятым кадром не только избирателям.

- А что такое «зомбоящик»? – подхватила Ева, оторвавшись от ушастой куклы с лицом топ-модели и вампирскими клыками.

- Это домик такой для твоих куколок, - иногда я так увлекалась, что могла не уследить за языком. Мама наполнила мою чашку чаем и покачала головой:

- Ну, я не могу сказать про Дмитрия Лаврова ничего плохого. Он не покупал голоса, как многие кандидаты со времени провозглашения независимости, и я это знаю точно – Никифорова, директор гимназии, была наблюдателем на избирательном участке. А она там не первый год и насмотрелась разного: и как урны с заготовленными бюллетенями меняют, и как заставляют цифры тасовать. В этот раз все было честно!

- Кто бы сомневался. – Я непроизвольно хихикаю, представив, как одинокая железная леди первой элитной гимназии города каждую ночь достает из-под подушки измятый рекламный проспект с фотографией Лаврова и свято верит, что закрытые глаза на выборах (ну не могло там не быть нарушений) гарантируют ей восхищение и любовь такого мужчины. И даже плевать, что он годится ей в сыновья.

- К тому же посмотри, как ожил город с его назначением на пост мэра, глаз радуется. Чистота, новый транспорт, закон и порядок. – Мама даже не понимает, что повторяет, как заведенная, слоганы избирательной демагогии. – А в наших банках и других заведениях! Нет никакого футбола посетителем, все упорядочено, консультируют с улыбкой на лице и не держат сутки в очередях!

- Надо же, я думала, это киевская реформа. Разве нет? – просто поразительно, как малейшее соблюдение законных человеческих прав создает ангельский нимб даже последователям сатаны. Я подозреваю, что, даже если мама когда-нибудь узнает, как ее кумир обращался с ее дочерью, спишет это на происки недоброжелателей. Не знает история тиранов без потрясающей харизмы, это факт.

- Ты так предвзято относишься. Кстати, я смотрела телевизор, он что, проявляет к тебе знаки внимания? Или это опять погоня за надуманными сенсациями?

Началось. Да уж, что бы ты сказала, узнай, что Лавров едва не стал твоим зятем?

- Какие знаки внимания? С каких пор вежливость и присутствие на одном квадратном метре является поводом для грязных сплетен? – кусок торта больше не лезет в горло. Я тянусь через стол, чтобы стереть салфеткой крем со щек Евы и подмигиваю, стараясь сохранять беспечное и игривое выражение лица. – Ну, моя амазонка все еще хочет стрелять?

Мама смотрит с легким неодобрением: мало того что я, ее дочь, помешана на оружии и даже храню в кабинете смертельно опасные катаны, так еще и внучку к этому приучаю с самого детства.

- Девочки Кравицких никого не боятся и должны уметь себя защитить! – гордо заявляет Ева. Я прошу маму собрать ее вещи – после «Игроленда» мы возвращаемся домой, где я устала бояться собственной тени и одиночества после отъезда Валерии. Пора вспомнить об остальных приоритетах и понять, ради чего стоит жить и на чем сосредоточиться. У меня есть моя малышка. Семья. И ради ее благополучия я перегрызу глотку кому угодно, мне плевать на то, есть у тебя мандат или меч бессмертия. Если твоя одержимость заденет по касательной Еву, тебе не жить. Странно, но в тот момент я по-настоящему в это верю.

В «Игроленде» ажиотаж, я просто жму руку инструктору по стрельбе – купюра в двести гривен способствует взаимопониманию, и уже через 15 минут там пусто, а на дверь вешается табличка «технический перерыв». Ева рядом визжит от восторга и бьет по электронной мишени. Мои гены, осваивается быстро и визжит от восторга.

Я ласкаю ружье. Отдача ощутимо бьет в плечо, но эта боль приятная – перекрывает иную, стирает, растворяет. Несколько минут пристрелки, и жестянки с гильзами летят со стеллажей, пронзенные моими выстрелами. Инструктор одобрительно кивает.

- Вы снайпер? – робкая попытка флирта. – Простите, но я вас узнал, вы…

- Да, я Лара Крофт, но только никому, хорошо? – драйв просто плавит, я в этот момент практически исцелилась от недавнего трэша. Через пятнадцать минут я не чувствую плеча. Завтра мышцы будут ныть, несмотря на мою идеальную физическую форму. Ева танцует по периметру игровой зоны, она уже тоже настрелялась под завязку, теперь кружит огромного медведя, которого ей вручил инструктор.

- Нас теперь никто не сможет обидеть, правда? – смеется Ева, когда мы заходим в ресторан полакомиться вкусными пирожными. – Иначе мы их постреляем!

- Конечно, солнышко мое! – обещаю я, целуя дочку в разрумянившиеся щечки. – Пусть кто-нибудь только попробует!..

Глава 18

Дима

Сложнее всего было в начале пути, когда я делал свои первые шаги в Верховной Раде.