Оренбург - [19]

Покидая родные станицы, казаки зашивали горсть родной земли в сумочку (ладанку), чтобы на своей груди носить ее до возвращения или до смерти на поле брани[81], кому как выпадет.

То не соколы крылаты

Чуют солнечный восход, —

Оренбургские казаки

Собираются в поход.

Взор их мужеством пылает,

Грудь отвагою полна,

Память славы созывает

На поля Бородина, —

пелось в одной из народных песен, сложенных в нашем крае[82].

Всего из Оренбургского края в действующую армию были направлены 31 полк иррегулярных (казачьих) войск — 19 башкирских, по пять оренбургских и уральских полков и два мишарских[83].

Оренбуржцы участвовали во многих боевых операциях Отечественной войны. В славном Бородинском сражении храбро бился Оренбургский драгунский полк, в довоенное время постоянно находившийся в Оренбурге. Вместе с Сумским, Мариупольским и Курляндским полками он действовал в составе кавалерийской бригады генерала И. С. Дорохова. На рассвете 26 августа оренбургские драгуны действовали на левом фланге батареи генерала Н. Н. Раевского. В 9 часов утра, когда французы в четвертый раз атаковали Багратионовы флеши, Кутузов направил бригаду Дорохова на помощь багратионовцам. Натиск противника был отбит. Девять офицеров Оренбургского полка за это сражение получили знак отличия «За храбрость и неустрашимость», и среди них офицер Дятков, ходивший в атаку, несмотря на ранение. Отважно действовал полк и в период контрнаступления.

Полководец М. И. Кутузов в письмах в Оренбург своему другу губернатору Г. С. Волконскому не раз сообщал об успехах в войне с французами, о заслугах российского воинства, в том числе казачьих и башкирских полков. В письме в Оренбург от 31 октября 1812 года он писал о том, «с какой храбростью наши воины, в том числе казаки и некоторые башкирские полки, поражают их» (войска неприятеля)[84]. Кутузов сообщал о победах под Вязьмой, Дорогобужем, приводил данные о трофеях, потерях противника убитыми, ранеными, взятыми в плен, о позорном бегстве, усиливавшемся голоде среди неприятеля.

Из 31 полка в заграничном походе от Оренбургского края участвовало 26 конно-казачьих полков. Оренбургский атаманский полк успешно действовал в блокаде и взятии сильной крепости Данциг. Пять урядников полка были произведены в офицеры, а 14 рядовых казаков награждены военными наградами. Полк некоторое время находился в составе гарнизона Данцига, а во второй половине 1814 года отправился домой.

Третий оренбургский казачий полк участвовал в битве под Лейпцигом, в сражениях при Веймаре, Франкфурте-на-Майне, во взятии Берлина и Парижа. По возвращении в пределы России командование использовало эти полки для охраны западных границ от Гродно до Бреста, и домой они возвратились лишь в 1821 году.

Наш край оказал большую помощь армии и материальными ресурсами. На Меновых дворах Оренбурга и Троицка были закуплены для фронта десятки тысяч казахских и башкирских лошадей.

Немаловажное значение для снабжения армии имела и другая товарная продукция, поступавшая в Россию через Оренбургский рынок. В 1811 году здесь было принято заграничных товаров на сумму 3,2 миллиона рублей и отпущено за границу на 1,8 миллиона рублей.

Проводились сборы пожертвований. Мещане и купцы Оренбурга и Бузулука пожертвовали 1875 рублей на снабжение лошадьми и упряжью Костромского пехотного полка. В пользу воинов, «положивших живот свой за отечество, раненых и всех тех, кои потерпели бедствие от неприятеля», жители Оренбурга внесли 7240 рублей, Уфы — 565, Челябинска — 990, Стерлитамака — 49. Бирска — 165, крепости Верхнеозерной — 40, а всего с уездами 10 613 рублей[85].

С крепостных крестьян края помещики собирали в счет пожертвований на войну по одному рублю с души, что составило около шестидесяти тысяч рублей. Местное же дворянство, имея огромные доходы с имений, внесло лишь мизерную сумму — 3493 рубля. Иными словами, не господствующее сословие дворян, а трудовой народ вынес основное бремя войны.

Оренбургский край правительство использовало как место ссылки военнопленных наполеоновской армии. Их направляли сюда большими партиями и размещали по городам и крепостям пограничной линии. Во второй половине 1812 года прибыло более полутора тысяч человек. Местным властям предписывалось «присматривать за поступками... военнопленных французов». Отдельные военнопленные пытались бежать в казахскую степь и Бухару, другие впоследствии вернулись на родину, но определенная часть их была зачислена в Оренбургское казачье войско. К концу XIX века среди оренбургских казаков насчитывалось 48 французских фамилий потомков пленных французов.

Память о войне 1812 года хранят и некоторые географические назавания на карте современных Оренбургской и Челябинской областей — селения Бородинское, Тарутино. Кульм, Бриенн, Лейпцигский, Берлин, Париж, Фершампенуаз и другие.

Ю. С. Зобов Оренбургское тайное общество

Движение декабристов не было чисто «столичным» явлением. Идеи дворянской революционности широко распространились в первой четверти XIX века по стране, докатились до самых отдаленных ее уголков. Свидетельством тому является история Оренбургского тайного общества.