Оренбург - [16]

Новое предместье строилось к северу от города. Начиналось оно за 130 саженей от крепости. Относительно современного города слободка, которую называли Новой, начиналась от линии улицы Постникова. Сначала предместье развивалось между линиями улиц (ныне) Цвиллинга и Комсомольской, затем постепенно восточной границей его стала линия теперешней улицы Терешковой.

В пятидесятые годы Новая слободка достигла Степной улицы. Предместье строилось по радиально-кольцевой планировочной схеме и надолго определило направление развития города. В тридцатые — пятидесятые годы возведено много зданий, как казенных, так и частных. Большая часть из них — памятники истории и культуры.

Промышленность. На протяжении первой трети XIX века Оренбург не развивался в промышленном отношении. Здесь не было не только мануфактур, но до тридцатых годов и ремесленных мастерских. По признанию военного губернатора П. П. Сухтелена, в 1831 году «в двенадцати городах сей обширной губернии» почти не было «ни одного ремесленника для самых необходимых изделий»[69].

В первой половине тридцатых годов XIX века в городе действовали кожевенный, мыловаренный, свечной и несколько кирпичных «заводов», продукция которых шла в основном на внутренние потребности. Вблизи Менового двора, за Уралом, на «бухарской стороне» находились деревянные примитивные салотопни. Все эти небольшие и немногочисленные предприятия обслуживали вольнонаемные рабочие.

В конце тридцатых — начале сороковых годов наблюдалось некоторое оживление в промышленном развитии города в связи с развернувшимся большим градостроительством в первое губернаторство В. А. Перовского, когда были построены губернаторский дом, Дворянское собрание, Караван-Сарай и другие здания. Численность кирпичных заводов возросла к 1843 году до 15 (13 казенных и два частных). Салотопен тогда было 12, свечных заводов — четыре, мыловаренных и кожевенных по два, действовали еще клейный и ватный заводы. Эти предприятия были невелики по размеру. На салотопнях, например, обычно трудились один мастер и два рабочих. Развитию салотопенной промышленности препятствовала и дороговизна леса, который приходилось сплавлять по Сакмаре из Башкирии.

В это время некоторое развитие получили и ремесла. По данным статистического описания 1843 года в городе насчитывалось 39 сапожников и башмачников, 25 кузнецов, 15 портных, девять слесарей, пять серебряных дел мастеров, четыре столяра и паркетных мастера, по два оловянщика, изразцовых мастера, медника, три каретника[70]. В 1861 году численность ремесленных мастеров достигла 236, то есть более чем удвоилась.

Что касается промышленных заведений, то к 1861 году к ним добавились два кожевенных и один чугунолитейный завод (Грена), построенный в 1856 году и выпускавший сельскохозяйственный инвентарь. Но сократилась численность салотопен, кирпичных и изразцовых заводов. Общая стоимость продукции всех промышленных предприятий города в 1861 году не превышала 200 тысяч рублей. Чугунные изделия сбывались на месте, сало шло в Петербург, Самару, Казань, кожи продавались в Бухару, Хиву и в Киргизскую степь[71]. Развитие промышленности в Оренбурге, производство и сбыт ее продукции были тесно связаны с азиатской торговлей.

Торговля со Средней Азией. В целях развития российско-среднеазиатской торговли царское правительство в 1803 году снарядило в Бухару миссию поручика Якова Гавердовского. Подготовка экспедиции шла в Оренбурге. 21 июня 1803 года Гавердовский вместе с переводчиками, помощниками, казаками и слугами (всего 50 человек) и с присоединившимся к ним в Орской крепости купеческим караваном в 55 верблюдов с товарами двинулись в дорогу. Но через два месяца пути, недалеко от Сырдарьи в урочище Ходжаберган на экспедицию напал отряд, разграбивший полностью караван и захвативший в плен доктора Большого.

Неудача миссии Я. П. Гавердовского отрицательно сказалась на состоянии азиатской торговли. Купцы понесли убытки от разграбления этого и других караванов и, как отмечал оренбургский губернатор Г. С. Волконский, «теряют охоту производить оную торговлю и мало надеются в хорошем успехе и впредь прохода их караванов»[72].

В 1808 году Г. С. Волконский разработал проект организации вооруженного каравана, но его осуществить не удалось, так как купечество отказалось участвовать в нем, боясь нападений. И их опасения были не напрасны. Весной 1813 года был разграблен большой торговый караван, возвращавшийся из Оренбурга в Бухару и Хиву. Бухарские купцы понесли убытки на 600 726 рублей, хивинские — на 35 145[73]. Подобное случалось нередко и в последующие годы, что существенно тормозило развитие русско-азиатской торговли.

Однако, несмотря на все трудности, торговые связи с Казахстаном и Средней Азией в первой половине XIX века не прерывались. Особенно тесными они были с казахами Малого жуза, кочевавшими вблизи пограничной линии. По данным А. И. Левшина, с 1800 по 1852 год на Оренбургском Меновом дворе продано 1 174 188 голов скота[74], причем наиболее интенсивной эта торговля была первые четыре года. В связи с войнами начала XIX века для России особенно важное значение имели закупки казахских лошадей.