Ордынская броня Александра Невского - [162]
С утра было морозно и прозрачно Легкое солнечное сияние проступило на розовеющем небе. Русские полки под владимирским, суздальским, московским и коломенским стягами встали в двух верстах западнее слияния Москвы-реки и Оки. Ошее плечо войска упиралось в берег Москвы. Князья ждали вестей от сторожевого полка. Еремей Глебович обещал прислать известие о татарах еще рано утром, но что-то с этим не торопился. Прошло еще полчаса в тяжелом ожидании. Вои и кони мерзли на холодном восточном ветру. Но вот в застывшем русле Москвы-реки появились всадники. Князь Всеволод Юрьевич повеселел и улыбнулся. Однако следом улыбка на его молодом лице сменилась удивлением, и он с вопросом взглянул на Романа Ингваревича. Тот тоже, казалось, не понимал что происходит. По руслу реки в сторону Коломны скакало уже несколько сот всадников. Передние что-то кричали стоявшим на прибрежном взгорке русским воям. Те же, что были в задних рядах скакавших, натягивали тетивы луков и пускали стрелы, развернувшись назад. Позади них саженях в тридцати неслись, охватывая русичей с ошеего берега, сотни воинов в мохнатых лисьих и волчьих шапках и в тулупах, вывернутых мехом наружу. Они осыпали стрелами отступавших. Еще через минуту из-за прибрежного холма прямо перед русским войском показались бежавшие от татар другие верхоконные вои сторожевого полка. Они стремительно приближались, и князья поняли, что среди них сам Еремей Глебович со своим стягом. Татары были совсем близко. Их конная рать, развернувшаяся лавой, охватывая отступавших с плечей, неслась на русские полки. Еще через минуту передние ряды русских, едва успевшие выставить копья перед собой, приняли мощный удар татарской конницы. От этого удара русичи попятились и стали медленно отступать. Напор татар был силен, и все же они не заставили бежать русские полки. Те, отстреливаясь из луков, и отбиваясь копьями и секирами, теряя людей, отходили в сторону Коломны. Через полчаса русские полки оказались уже у рвов, валов и надолбов предградья. Здесь их поджидал пеший полк, собранный из смердов окрестных сел и гражан Коломны. Когда татарская лава вошла в соступ с пешцами, что выставили перед собой сотни копий, то многим лихим наездникам и ратникам Великой Степи пришлось распрощаться с жизнью. Другие навсегда запомнили силу удара страшной русской рогатины. Поваленные на землю татарские кони надрывно ржали, давя своей тяжестью сраженных всадников, и заливали черной кровью белый русский снег. Татарская лава, казалось, уже придавившая русские полки к надолбам, отхлынула и стала собираться на прибрежных холмах Москвы-реки и на ее льду. Среди татар царило явное замешательство.
Бату-хан в сопровождении своих сродников: Хорду, Тангута, Бури и Байдара привел два тумена к русскому граду Коломне только в полдень. Град был цел и невредим, а у рвов, валов и тыновой стены, построенной перед градом, стояло ощетинившееся копьями русское войско числом до пяти тысяч воинов. Однако самым страшным известием для хана было то, что в бою у надолбов погиб его сородич молодой Чингизид Кулькан. Бату не поверил и приказал доставить сраженного сродника пред свои очи. Воины исполнили повеление, и через четверть часа тело Кулькана уже лежало перед ханом на кошме, залитой кровью. В груди и под сердцем у юноши зияли две страшные кровавые раны. Даже кольчуга не спасла царевича от железной стрелы и тяжелой рогатины. Раскосые глаза его были полуприкрыты и ангел смерти уже тронул своей рукой его бледное и похолодевшее чело. Бату прошептал сквозь плотно сжатые губы какую-то страшную клятву и, скрипнув зубами, отвернулся. Он думал о том, что никогда еще не было такого, чтобы в открытом бою погиб Чингизид. Тем более такое невозможно было допустить в отступлении. Но отступления не было, воины сражались до конца. Тысячники вывели их из боя только после гибели Кулькана. Следовательно, виновных не было. Теперь надо было громить урусутов. Он развернулся, и, не глядя на погибшего сродника, велел Тангуту немедля послать к Субутдаю и поторопить его с прибытием и подвозом метательных машин. Через час мохнатые заиндивелые вонючие верблюды притащили первые два десятка камнеметов, поставленных на деревянные полозья. Те были установлены перед русским полком, стоявшим у ворот предградья. Перед камнеметами были поставлены лучники и пленные урусуты. Батый приказал бить сначала камнями, а потом зажигательными снарядами. Сродника же Бури послал с тысячью взять княжеский городок на реке Осетре. Спрятав недовольный взгляд от рысьих глаз хана, Бури склонил голову, и отправился выполнять его волю.
Многие русские вои впервые увидели пороки, да еще так близко от себя. Ни Еремей Глебович, ни князья не знали что делать. На всякий случай был дан приказ отступать в предградье за надолбы. Через четверть часа русичи услышали тяжелые, гулкие удары пороков и страшный, смертельный вой летящих снарядов. От ударов тяжелых камней щиты уже не спасали. Камни пробили бреши в строю русских воинов, убивая и калеча нескольких человек одним ударом. Крики боли и ужаса огласили русское войско. Началась сумятица. Князья дали приказ отходить за надолбы и тут в русичей полетели огненные снаряды. Охваченные огнем, русские вои катались по снегу, пытаясь сбить адское, с трудом гасимое пламя. У людей горели руки, лица, волосы, кожаные подкольчужные рубахи, подшеломники, одежда. Кони с горящими гривами, хвостами и паленой шкурой сбрасывали кметей, гридей, дворян, метались, сокрушая строй русского войска. Не тронутые огнем воины рвались в открытые врата предградья. В этот момент спешившиеся монголо-татары вновь пошли в соступ, осыпая русских стрелами.
Настоящее произведение посвящено наиболее ярким, переломным и трагическим событиям первой четверти XX века в истории России, связанным с Гражданской войной (1917–1922/23 гг.). Большинство персонажей произведения являются реальными, известными или малоизвестными историческими личностями – офицеры, солдаты, военачальники, поэты, общественные деятели, – жившие, любившие и воевавшие в те далекие трагические годы. Д. Абрамов реконструирует события, раскрывая «белые пятна» эпохи, изменившей историческую судьбу России.В своей новой книге, являющейся своего рода продолжением труда «Первая мировая война.
Книга современного российского историка Дмитрия Абрамова названа по аналогии с гумилевским «Тысячелетием вокруг Каспия». Автор в доступной, но в отнюдь не упрошенной форме рассказывает историю войны и мира государств, расположенных на черноморских берегах, и прежде всего историю Северного Причерноморья, Крыма. На протяжении тринадцати веков он прослеживает мирные отношения и военные столкновения кочевых и оседлых народов, населявших некогда эти земли.Книга адресована прежде всего широкому кругу школьных и вузовских педагогов, студентам, специализирующимся в области международных отношений со странами Юго-Восточной Европы, Кавказа, Ближнего Востока, журналистам, этнографам и другим специалистам.
Настоящее произведение посвящено наиболее ярким, переломным и трагическим событиям первой четверти XX века в истории Европы, Азии и России, связанным с Первой мировой войной (1914–1918 гг.). Большинство персонажей произведения являются реальными, известными или малоизвестными историческими личностями — офицеры, солдаты, военачальники, поэты, общественные деятели, — жившие, любившие и воевавшие в те далекие трагические годы. Д. Абрамов реконструирует события, раскрывая «белые пятна» эпохи, изменившей историческую судьбу России и всего мира.В своей книге автор использовал широкий круг исторических источников и специальной литературы: материалы Государственного военно-исторического архива, картографические и топографические материалы, мемуары, редкие публикации, сведения из специальных изданий, дореволюционных газет и др.
Антицерковная политика и три десятилетия (1920-е–1950-е гг.) забвения национального русского искусства и культуры (церковных по своей сути и своим истокам) привели к огромным утратам в сознании славянских народов Советского Союза, к искривлениям в воспитании молодежи и юношества. На смену последним поколениям, помнившим православную Россию, сохранявшим чувства патриотизма, любви к Отечеству, веры в справедливость, пришли в жизнь поколения, мыслящие как атеисты и космополиты. Великая Отечественная война вновь заставила руководство СССР, россиян и других сограждан Советского Союза внимательно, трезвым, реальным взглядом посмотреть на своё отринутое церковное наследие и переоценить его значение. В истории первопрестольной столицы России мало кому известный день 10 декабря 1947 года можно и нужно отметить, как красный день календаря.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
В своей новой книге Константин Пензев продолжает исследовать происхождение народов, населяющих Евразию, и их взаимоотношения. Теперь автор обратился к вопросам о происхождении восточно-славянских народов: великороссов, малороссов и белорусов, о степени их родства, о местонахождении таинственной прародины ариев. Можно по-разному относиться к его гипотезам, но скучно читателю точно не будет.
Новая работа Константина Пензева, автора книг «Русский царь Батый» и «Великая Татария: история земли Русской», стала продолжением его исторических исследований и. посвящена вопросу происхождения русского народа и государства. При освещении темы широко использовались древнерусские летописи, восточные, византийские и западноевропейские источники и другие документы.Автор опровергает расхожую «норманнскую теорию» и убедительно доказывает, что пришедшие на Русь варяги имели славянское происхождение. Книга, без сомнения, будет интересна как учащимся старших классов и вузов, так и читателям, интересующимся историей нашей Родины.
Монгольская империя. Она охватила практически всю Евразию, и лишь на территории Венгрии монголов остановили, вынудив повернуть назад, - но даже тогда им удалось сохранить все завоеванные ранее земли. Эта средневековая империя рассматривается многими как несомненный исторический феномен. Исследования его предпринимались неоднократно. Основополагающий труд великого отечественного ученого Н.Я.Бичурина (Иакинфа) считается во всем мире классической работой по истории монголов.
Зарождению и становлению российской государственности и культуры, ратным подвигам и мирному созиданию русского народа в эпоху раннего Средневековья посвящено предлагаемое читателю произведение замечательного публициста Владимира Алексеевича Чивилихина. Эта книга – заключительная часть его многолетней работы над романом-эссе «Память», однако, по словам самого автора, она имеет самостоятельное значение и может рассматриваться как законченное произведение, своего рода итог большого путешествия в Древнюю Русь и одновременно размышления об отношении современников к духовному и историческому наследию, о проблемах изучения истории.