Орден Розги. Дрессаж - [25]

Но лучше всех смотрелись наши дворецкие, стоявшие возле оттоманки с необычайно строгим видом. Это были две высокие женщины, выглядевшие в своих костюмах как мужчины среднего роста. Их наряды были бесподобны: туфли на каблуках, украшенные пряжками, шелковые чулки, белые бриджи и жилеты, синие сюртуки с золотым шнуром, и огромные золотые аксельбанты и вензеля. Их волосы были скрыты белыми париками, и обе дамы смотрелись, как пара хорошо подобранных дворецких из знатного дома. Дамы единогласно признали, что княгиня выбрала ливреи с большим вкусом, они были оригинальными, но при этом не слишком яркими и кричащими.

Что касается самой княгини, то ей захотелось появиться в костюме пажа, и она оделась в мальчишеский костюмчик из пурпурного бархата с серебряными пуговицами. В этом одеянии она казалась воплощением озорства и дерзости. Прическу она себе сделала тоже, как у мальчика, — разделила волосы на пробор и завила их в аккуратные локоны. Довершали ее костюм изящные ботиночки изумительной формы. Когда она вошла, дамы не удержались от бурных аплодисментов, а некоторые при этом растерялись, подумав, что вышла какая-то оплошность, и в комнату случайно вошел мальчик. Когда хлопки и смех стихли, женщины выразили друг другу восхищение по поводу нарядов и заняли свои места. Начиналось самое главное. Леди С. приказала привести мадемуазель Сент-Киттс. За дверью комнаты ждала служанка княгини, которая выполняла дополнительные поручения, и ей было велено позвать мадемуазель. Миссис Д. вышла в прихожую, чтобы ее встретить.

— Надеюсь, ей это понравится, — мрачно шепнула мне Стивенс, пока мы стояли в углу, в ожидании приказаний. — Это должно на какое-то время излечить ее от излишнего любопытства.

Стивенс так и не смогла простить ордену учиненную над ней порку, так что сейчас с нетерпением ждала возможности пройтись розгой по плоти неофитки. Церемония посвящения молоденькой девушки представлялась всем собравшимся чем-то особенным. Я видела, как многие женщины теребят веточки своих свежесобранных розог в ожидании нового объекта для порки.

После традиционного вопроса «Кто идет?» миссис Д. ввела в комнату мадемуазель в неожиданном, но очень подходящем для этого случая костюме, и по комнате пронесся восхищенный шепот. Вопреки обычаю, никто не рассмеялся.

Мадемуазель думала, что знает обо всем, что ей предстоит пройти, но она ошибалась. Девушка весело ответила на все традиционные вопросы.

— Готовы ли вы присоединиться к Ордену Святой Бригитты и в дальнейшем охотно принимать участие в церемониях, направленных на развлечения и удовольствия сестер этого сообщества?

— Да.

— Готовы ли вы поклясться, что никогда и никому не расскажете о том, что вы увидите, услышите или будете делать в этой комнате сейчас или потом?

— Да.

Потом леди С. задала ей несколько вопросов, которые когда-то задавала и мне. После того, как мадемуазель согласилась со всеми условиями, председательница приказала:

— Пусть она даст клятву.

Я в свое время клятвы не давала, но знала, что некоторые женщины проходили через подобную церемонию. Мадемуазель Сент-Киттс вложили в руку розгу и сказали повторять слова клятвы за леди С.

— Я, Джеральдина Хильда Сент-Киттс, кандидатка в Орден Святой Бригитты, клянусь, что буду следовать всем правилам и подчиняться любым наказаниям, наложенным на меня сестрами общества. Я торжественно обещаю ответить на любой вопрос, который задаст мне председательница клуба, и никогда никому не расскажу о том, что здесь происходит. Я клянусь надеждой на успешное замужество и удачное, счастливое будущее, и в подтверждение моей искренности готова пройти любой обряд посвящения, который сестры посчитают нужным.

— Хорошо, — произнесла леди С. — приготовьте ее.

Это не составило большого труда, нужно было только приколоть подол ее туники к лямкам на плечах, и Хильда предстала перед нами полностью обнаженной. Я заметила, что многие женщины жадно оглядывают ее округлый зад и крепкие бедра, и я их прекрасно понимала — было бы большим удовольствием пройтись розгой по такой упругой гладкой коже. Хильда не дернулась и не задрожала.

— Мадам, позволяют ли правила мне увидеть происходящее? — спокойно спросила она у леди С.

— Нет, — лишь прозвучало в ответ.

Я заметила, что девушка не была готова к первому удару, и хотя она не издала ни звука, она крепко сжала розовые губки, чтобы подавить вскрик. Потом на ее упругие округлые ляжки один за другим посыпались жалящие удары. Она дергалась и извивалась, но сносила все молча. Когда она дошла до места председательницы, вместо того, чтобы поставить ее на колени перед оттоманкой, мне приказали отколоть ее тунику, опустив ее вниз, и поставить девушку на колени, не развязывая ей глаз.

— А теперь, мадемуазель Сент-Киттс, расскажите нам, как вы узнали о нашем обществе? — спросила председательница, и в комнате впервые за вечер раздалось легкое хихиканье.

Мадемуазель молчала.

— Помните, что вы дали клятву и должны сдержать ее, — продолжала леди С.

— Я скажу, — ответила девушка, стараясь говорить так, чтобы ее голос не дрожал. — За креслом председательницы, за портьерами есть скрытая дверца, она ведет в чулан. Я спряталась там во время первой встречи сообщества.