Оранжевая история - [7]

— О, извинения… боюсь, их вы от меня не дождетесь. А что касается объяснений, думаю, они бесполезны. Вам, мистер Бролин, все равно этого не понять.

Судя по тому, как поднялись его брови, мой ответ попал в цель.

— Ах ты, маленькая, противная…

Он оборвал себя на полуфразе, с завидной быстротой утянув меня в темный закуток под лестницей. И как раз вовремя. В холле раздались шаги и послышались голоса. Кто-то из гостей собрался прогуляться на свежем воздухе. Не сговариваясь, мы оба замерли, не желая быть обнаруженными. Едва компания вышла, я прошептала:

— Дайте мне пройти, мистер Бролин, или я вас покалечу намного серьезнее, чем в прошлый раз.

— Кто предупрежден, тот вооружен, Пипс, — прошелестел шепот у меня над ухом.

Он крепко схватил меня за запястья и завел руки за спину. Я напрягла мышцы, но поняла, что мне не вырваться. Ну что ж, придется дать ему коленом по яйцам, и путь потом не жалуется, что у него не будет потомства. Но он уже прижал меня к стенке, вклинившись бедром между ног.

— Я предусмотрел и такую вероятность, — насмешливо произнес мистер юрист. Под лестницей было темно, и хорошо, что я не могла видеть при этом выражение его лица. Светлым пятном совсем близко белела рубашка, а в ноздри раздражающе бил запах дорогого одеколона.

— Пошел к черту! — злобно прошипела я, дернувшись в безуспешной попытке вырваться.

В лестничном закутке было темно, тепло, и запахи пыли и мастики примешивались к аромату одеколона. В наступившей тишине я вдруг отчетливо услышала его участившееся дыхание.

— Я сейчас буду орать, — сказала я, но тут же почувствовала, как тихо и неубедительно это прозвучало.

— Да, — выдохнул он у самого моего лица, — вполне возможно.

Он нашел своими губами мой рот, и здравый смысл покинул меня. Один раз остатки мозгов пробились к осязательным нервам, и то лишь для того, чтобы почувствовать, как я своими руками помогаю ему расстегнуть брюки. Он приподнял меня, устраивая поудобнее на углу чего-то, похожего на тумбочку, и в этот момент мой мозг отключился окончательно. Это был улетный секс. Феерическая пятиминутка с фантастическим финишем. Чтобы не закричать, мне пришлось, закусив зубами кашемировый шарф уткнуться лицом в его плечо.

Когда до меня, наконец, начали доходить звуки окружающего мира, первым, что я услышала, был мой инстинкт самосохранения. Он вопил на всю громкость: «Салли, ты влипла! Беги отсюда немедленно! Сейчас же!».

Я осторожно сползла с тумбочки, дрожащими руками кое-как привела в порядок одежду и пулей вылетела за дверь. Слава богу, он не пытался меня удерживать.

В жизни каждой женщины наступает момент, когда она делает глупость. Да, знаю, в моей жизни таких моментов было слишком много, но чем еще я могу себя утешить?! Несколько дней я проходила будто оглушенная, но, к счастью начался сбор урожая, и времени на размусоливание своих переживаний не осталось. Прекрасно — целый день проводить на свежем воздухе, между рядами зеленых деревьев, собирая по-летнему яркие плоды, чувствовать, как хлюпает грязь под сапогами, и вдыхать непередаваемый аромат влажной травы, листьев, апельсиновых плодов. Это мое место, я счастлива здесь, и никому не удастся меня этого счастья лишить. Посетив в следующую субботу виллу миссис Филипс, я убедилась, что гости давно разъехались, и успокоилась окончательно.

Что ж, мистер Бролин может считать себя отмщенным: в известном смысле ему удалось восстановить в собственных глазах свое мужское достоинство, так неудачно задетое мной, с моей же помощью. Аминь!

Мне очень повезло, что я наткнулась в интернете на это место два года назад. Френни и Джон Кемпбеллы — прирожденные фермеры, и я многому у них учусь. Это и работа, и своеобразная стажировка — если когда-нибудь мне повезет, и у меня будет своя маленькая ферма, я надеюсь не ударить лицом в грязь. А потому готова браться за все — счета, транспорт, сбор урожая, опрыскивание, прививки и т. д. Постоянно на ферме у Кемпбеллов работают их трое детей — Энн, Джонатан, Уильям, — я и Гедеон — он развозит апельсины в соседние крупные города. В сезон сбора урожая, естественно, появляются дополнительные рабочие, но это разношерстный народ. Мама с отцом тоже принимают участие в сборе апельсинов — мать срезает плоды, а отец осторожно следует за ней, опираясь на тележку на колесиках. Ему все равно необходимы прогулки, так что они совмещают доходное с полезным. Вечером я отвожу их домой.

В субботу, как обычно, я начинаю развозить заказы с виллы миссис Филипс, и чуть не въезжаю в розовый куст у ворот — во дворе стоит серебристо-черный порше. Упс! Сердце начинает тревожно колотиться, как у вора, застигнутого на месте преступления. На несколько секунд я замираю в замешательстве, но потом въезжаю во двор и паркуюсь у черного входа с кухни. К счастью, кухонная дверь не заперта, и я открываю ее локтем, придерживая ящик с апельсинами.

— Привет, Сьюзан! Надеюсь, в ближайшее время у вас больше не предвидится праздников! — я ставлю ящик на стол.

— Привет, Салли. Да нет, вроде пока все тихо, — отвечает Сьюзан, не переставая мелкими отточенными движениями резать томаты. Взглядом она указывает на противоположную дверь и добавляет, — А мистер Бролин как раз о тебе спрашивал.