Опытный аэродром: Волшебство моего ремесла. - [48]

Такая сценка. Вечереет. Солнце за день сильно прогрело стены и тротуар. Двое сидят на панели — он и она. Он в жилетке из мохнатой собачьей шкуры, сам обросший, словно мехом. Его подруга — в лёгоньком свитерке и трусиках. Он занят тем, что вырезает из кожи украшения вроде чёток или ожерелий (сбоку от него возвышается рамочка, и на ней развешана готовая продукция). Сидит по-турецки, работает неторопливо, сосредоточенно, не замечает публики, безмолвен. Она, с хорошеньким личиком, не ведающим водных процедур, и волосами, не знающими расчёсок, смотрит заворожённо на его руки… Адам и Ева конца двадцатого века в центре Парижа!

Мы подъехали к зелёному массиву Марсова поля у набережной Сены, где когда-то французы отмечали праздник Федерации (14 июля 1790 года) и праздник Высшего существа (8 июня 1794 года), организованные Робеспьером, и смотрим вверх. Эйфелева башня — символ Парижа!

Её создатель, Александр Гюстав Эйфель, прожил долгую жизнь — более 90 лет. К семидесяти годам его ажурные мосты и Башня из стали создали ему славу великого инженера. Но в 70 лет, когда люди ищут покоя, он начинает совершенно новую для себя деятельность, которая успевает принести ему известность учёного-аэродинамика. К этому времени пионеры авиации — Райты, Сантос-Дюмон, Фербер, Вуазен, Фарман, Блерио — на эмпирически созданных своих аэропланах совершают все более впечатляющие подъёмы. И тут старик Эйфель догадывается, что народившейся авиации нужны широкие аэродинамические исследования.

Отто Лилиенталь раскручивал исследуемую модель крыла на карусели. Эйфель придумал свой метод. По наклонному тросу, протянутому с Эйфелевой башни, он заставлял скользить испытываемое тело, причём остроумное устройство, встроенное в модель, фиксировало в каждый момент движения скорость воздушного потока и силу давления воздуха.

Мы поднялись на первый этаж Эйфелевой башни — на высоту 57 метров . Выйдя на обширную площадку, увидели по периметру сетку, поднятую метра на три вверх.

«От самоубийц! — пояснил гид. — Здесь, в Париже, всегда было достаточно людей обоего пола, желающих разделаться с жизнью таким способом. Прыжок с Эйфелевой башни долгое время был для них наиболее привлекательным, они этот способ предпочитали».

Мне подумалось: «Не дамский ли портной Рейхельт послужил для них заразительным примером?»

Сконструировав и сшив плащ-парашют площадью 9 квадратных метров, Рейхельт решил испытать его сам. Ему советовали не торопиться, подсказывали получше испытать своё изобретение, сбрасывая с Эйфелевой башни манекены. Но герой портной, очевидно, законодатель дамских мод, был так уверен в безупречности своей идеи и модели, что 4 февраля 1912 года при огромном стечении публики прыгнул именно отсюда, с первого этажа… Но плащ-парашют, увы, не раскрылся. И пока портной падал в течение 5 секунд, его успели несколько раз сфотографировать… Я видел один из этих снимков в старом журнале.

В день гибели Рейхельта сестра его заявила корреспонденту: «Я видела, как погиб мой брат, и не могу себе представить конца более красивого, чем эта смерть!»

Мы смотрим с высоты на Марсово поле. Гид что-то рассказывает, а я отвлёкся, думаю об удивительном времени авиационной зари, горячим участником которого был Париж. Воображение живо рисует, как вот здесь, на Марсовом поле, 2 марта 1784 года негодующе бушевала огромная толпа, считая себя ошельмованной предприимчивым аэронавтом Жан-Пьером Бланшаром: он собрал с публики деньги, но никак сперва не мог подняться на своём воздушном шаре… Кажется, не поспеши Бланшар в последний момент выбросить из корзины за борт всё, что можно было, и толпа разорвала бы на части и «мошенника», и его «поганый шар»!.. Но шар вдруг всплыл над головами и стал набирать высоту, и люди, мгновенно озарясь восторгом, завопили: «Виват Бланшару!.. Виват победителю воздуха!»

И было это через три месяца после первого в истории человечества полёта монгольфьера с людьми и за девять месяцев до того дня, когда Бланшару посчастливилось перелететь на аэростате из Англии во Францию через пролив Ла-Манш… Тоже впервые в истории человечества!

А дерзновеннейший облёт Эйфелевой башни Сантос-Дюмоном!.. 19 октября 1901 года Альберто Сантос-Дюмон стал самым знаменитым парижанином!.. И никому в Париже не хотелось вспоминать тех насмешек, которыми награждали чудака бразильца, транжирившего огромные деньги на постройку все новых и новых своих «летающих колбас» будто бы лишь для того, чтобы падать и удивительным образом не разбиваться…

А чудаком бразилец был действительно замечательным!.. Получив богатое наследство, он не пустился очертя голову проматывать состояние на курортах и в игорных домах, что можно было ждать от пылкого юноши, а к своим увлечениям всеми видами спорта — Альберто был отличным пловцом, яхтсменом, отчаянным вело-мото-автогонщиком! — прибавил и воздухоплавание. А тут два промышленника — Дейч де ла Мерт и Эрнест Аршдакон — объявили приз в 100 тысяч франков тому, кто первый облетит на дирижабле Эйфелеву башню… И Сантос-Дюмон загорелся идеей во что бы то ни стало завоевать этот приз!