«Ну и пусть! — перебил другой голос, голос чувства. — Коль люблю — уже не несчастен! Разве бывает несчастная любовь?.. Разве самая скорбная в мире музыка не даёт счастья?.. — так, кажется, говаривал Иван Алексеевич Бунин. И, если верить ему, то и завтра и послезавтра будет все то же… все то же счастье, великое счастье!..»
Он словно очнулся от дрёмы.
— Москва!.. Пройдите в пятую кабину.
Бросившись к аппарату, он прижал к уху трубку:
— Мама, мам, здравствуй!.. Вот и звоню, как обещал! Премьера состоялась!.. Конечно, при моем участии… А как же иначе!.. — Он рассмеялся. — Я же в заглавной роли… Успех?.. О шумный!.. Даже бока намяли… Нет, ты не поняла. Ничего страшного: здесь всегда так принимают, можно сказать, носят на руках!.. Что на душе? Честно сказать — сперва тряслись колени, а выйдя, так воодушевился, что в несколько мгновений почувствовал себя на седьмом небе!..
Антонина Алексеевна напомнила:
То же бешенство риска,
Та же радость и боль…
— Да, да! — закричал он. — Вот именно:
Слили лётчика с «Иксом»,
Как артистку и роль…
В далёкой Москве смеялась счастливая мать:
— Ну что ж, сын… «Ты — вечности заложник, у времени в плену!..»
У Сергея сжалось от нежности сердце. И слова застряли в горле.
— Я буду петь сегодня по второй программе ТВ… Спою твои любимые «Вешние воды»… Если можешь — послушай. В 22.05.
— С радостью, мам…
— Береги себя, сын.
— Да будет воля твоя!..
