Опыт конкуренции в России: причины успехов и неудач - [143]

Формирование «критической массы» быстрых фирм

И здесь мы подходим к необходимости заново взглянуть на выявленный в ходе работы феномен существования «быстрых» фирм. С этой точки зрения важность полученных нами результатов в первую очередь состоит:

1) в обнаружении в современной России неожиданно большого числа сверх-успешных компаний;

2) в выявлении отдельных случаев особо крупных успехов. Вдумаемся: объем потребительских кредитов, выданных банком «Русский Стандарт» за один только 2005 г., превышает величину финансирования всех четырех национальных проектов;

3) в обнаружении кластеров, в рамках которых рост отдельных фирм взаимно усиливается и сливается в явление макроэкономических масштабов;

4) и, как следствие всего вышесказанного, в огромном «демонстрационном эффекте» описанных успехов. «Быстрые» фирмы словно кричат всем остальным: Делай как я, только в своей области.

Не забудем также, что все происходит на глазах у фирм, выбивающихся из сил, чтобы еле-еле выжить. В отраслевых главах книги мы постоянно подчеркивали мощное давление среды (доминанты – государство – тень) на рядовые фирмы. Сужение числа банальных способов успешного ведения дел должно было породить и действительно породило поиск решений небанальных. Экономический жираф начал тянуть голову вверх не из досужего любопытства, а потому, что под ногами травы не осталось. Интересно, что и у Ламарка среда вызывает не изменения, а потребность в изменениях, которую организм осознает и в соответствии с которой действует.

Весьма характерно в этом плане время начала взлета большинства «быстрых» фирм в России – непосредственно после кризиса 1998 г. Именно тогда, с одной стороны, стали складываться современные структурированные рынки с властвующими на них доминантами (давление!), а с другой стороны, отпали многие легкие внеэкономические способы обогащения (приватизация, рынок ГКО, пирамиды и пр.). Самое время было задуматься о стратегическом будущем бизнеса.

Очевидно, что стимулы к поиску незаполненных ниш исключительно велики, а успех первопроходцев способен вдохновить множество последователей. Подавляющее большинство рассмотренных сверхуспешных компаний действовали не на рынках массовых, уже распространенных продуктов, а в более или менее узких нишах. Точнее, в таких нишах они начинали свою деятельность, потому что затем их часто удавалось расширить.

Эта закономерность подтверждается и другими исследователями. «Все рассмотренные нами компании пришли к выводу, что конкурировать с китайцами в издержках и цене бессмысленно», – говорится в уже цитированном исследовании «Неизвестный русский бизнес». И далее: «Главное свое конкурентное преимущество перед китайскими производителями наши соотечественники видят… в возможности создавать уникальные продукты»[306].

Аналогия – мощная сила, когда поиск свободных ниш осознается как один из наиболее многообещающих путей к успеху. Ниши с огромным потенциалом обнаруживаются в этом случае в самых неожиданных областях. Кто бы мог подумать, например, что найдутся «быстрые» фирмы, успешно производящих в России обувь, джинсы и картошку!

Если в биологии структурой, передающей наследственную информацию, является ген, то в экономической среде передача информации во времени происходит путем имитации и обучения. При этом эволюционирующим экономическим структурам присущи так называемые эмерджентные свойства – такие свойства, которые, раз появившись, закрепляются и передаются «по наследству» в виде устойчивого стереотипа поведения. Подобным эмерджентным свойством вполне могут стать и предпринимательская бдительность, тяга к творческому поиску свободных ниш, закрепление «в коллективной памяти» национального сообщества фирм некого набора эффективных алгоритмов выхода на кривую экспоненциального роста.

Представляется, что хорошо знакомый экономистам феномен неправдоподобно быстрого развития отдельных стран, получивший звонкое наименование «чуда» – германского, японского, корейского, – должен иметь именно эту природу. Когда значимая по размерам и влиянию группа компаний обнаруживает бизнес-модель, в наибольшей мере соответствующую конкурентным преимуществам страны, сознательные механизмы ее тиражирования придают процессу характер лавины, что и отражается на макроэкономических показателях.

Возможно ли чудо в России

Приложимо ли все это к России? Может ли, в частности, рассматриваться появление заметной страты фирм с экспоненциальным ростом как предвестник «русского экономического чуда»?

Объяснимся: обычно прогнозы темпов роста экономики опираются на макроэкономический анализ динамики факторов производства – труда, капитала, природных ресурсов, технического прогресса и т. д. Прогнозы этого типа существуют, в том числе, и для России. Причем, как правило, даже у оптимистов они остаются весьма осторожными, в частности, ни о каком «экономическом чуде» речи не идет.

Отказать в основательности общепринятому скептицизму нельзя. Трудно предположить, какие сдвиги на уровне факторов производства могут привести к резкому ускорению хозяйственного роста. Мировые нефтяные цены, стимулировавшие развитие России в последние годы, явно исчерпали ресурс роста; инвестиции в стране увеличились, но все еще очень низки; заметных позитивных сдвигов в качестве рабочей силы не наблюдается; с техническим прогрессом вообще худо.