Опричнина - [49]
Яркую картину кипучей деятельности земских соборов XVI в. нарисовал М.Н. Тихомиров[770]. Большое принципиальное значение имеет общая оценка М.Н. Тихомировым деятельности соборов как сословно-представительных учреждений. Он решительно отвел представления В.О. Ключевского об участниках Собора 1566 г. как о простых доверенных лицах правительства. Привлечение летописных материалов позволило ему всесторонне осветить историческую обстановку деятельности земских соборов XVI в., в том числе собора 1566 г.
Земский собор, заседания которого начались 28 июня 1566 г., должен был решить вопрос, на каких условиях московскому правительству следует добиваться заключения мира с Великим княжеством Литовским.
Переговоры с литовскими послами в конце 1563 — начале 1564 г., происходившие после взятия русскими войсками Полоцка, не дали никаких результатов, поскольку обе стороны заняли непримиримые позиции. Возобновившиеся военные действия не были уже столь успешными для России. Взятие пограничной крепости Озерища (ноябрь 1564 г.) было лишь слабой компенсацией за поражение, понесенное русскими войсками на реке Уле. Война принимала затяжной характер и не сулила радужных перспектив ни Литве, ни России.
Положение в Великом княжестве Литовском накануне открытия мирных переговоров с Россией было крайне напряженным. Продолжительные войны привели к истощению государственных финансов, усилению налогового гнета. На Виленском (ноябрь 1565 г.) и Берестейском (апрель 1566 г.) сеймах были приняты решения о сборе «поголовщины» для уплаты денежного жалованья наемным войскам[771]. Рост корпоративных привилегий литовской шляхты препятствовал созданию боеспособного войска. Согласно статуту 1566 г. государь ничего нового не мог ввести в стране без санкции сейма. По польскому образцу укреплены были сословные земские и городовые суды. Литовское дворянство, убедившись в невозможности выиграть войну с Москвой без серьезной поддержки со стороны польских войск, все более и более решительно ставило вопрос об унии с Польшей. Однако крупное магнатство, стоявшее у власти в Великом княжестве, медлило с заключением унии, рассчитывая добиться у короля сохранения своих старинных прав.
Тревожным было и внешнеполитическое положение Литвы: продолжавшиеся конфликты со Швецией из-за Ливонии и необеспеченность южных границ от крымских набегов были чреваты серьезными осложнениями в случае расширения военных действий с Россией.
Направляя в Москву новое посольство, литовское правительство вряд ли думало об установлении мирных отношений, поскольку по опыту переговоров 1563 г. знало неприемлемость для Ивана IV литовских условий мира. Новая дипломатическая акция Сигизмунда II преследовала более скромные цели — заключение долголетнего перемирия. Королю Литвы нужна была передышка, чтобы в спокойных условиях осуществить унию с Польшей и устранить внутренние неурядицы в стране.
Несколько иная обстановка складывалась в России. Русскому правительству удалось осенью 1564 г. добиться заключения перемирия со Швецией. Дело шло к установлению союзнических отношений между этими государствами. Набеги крымского союзника Литвы на южные окраины России уже не казались столь опасными благодаря целой системе укреплений, возведенных к этому времени («засечная черта»), и регулярной дозорной службе, за исправным ведением которой внимательно следило русское правительство. С конца апреля по конец мая 1566 г. сам Иван IV совершил объезд Козельска, Белева, Волхова, Алексина и других порубежных мест, которым угрожали крымские набеги[772]. А.И. Яковлев считает это «досмотром если не всей, то большой части засечной черты, которая, вероятно, была закончена именно к этому времени»[773].
Крепостной барьер, противостоявший литовским городам-крепостям, должен был преградить путь и на Запад в случае повторения походов литовских войск на Русь. В июле 1566 г. завершили строительство крепости Усвят недалеко от недавно завоеванного Озерища[774]. С севера и юга Полоцк обороняли крепости Сокол на Наровской дороге и Ула (отстроенные к октябрю 1566 г.), а с лета 1567 г. — и построенная крепость в Копье[775]. В эти же годы сооружены были крепости Суша (лето 1567 г.)[776], Ситна (на Великолукской дороге), Красный и Касьянов (на реке Оболе). Все они прикрывали водные пути, шедшие к Полоцку[777]. Позднее, к 1571 г., выстроили крепость Нещерду[778]. Строительство этих укрепленных пунктов на недавно присоединенной земле означало, что Россия считала вопрос о ее будущем уже решенным.
Как будто благоприятствовала Ивану IV и внутриполитическая обстановка. После казней боярина А.Б. Горбатого и других видных деятелей к первой половине 1566 г. поутихли опричные репрессии, что вносило некоторое успокоение в жизнь страны. Весною 1566 г. был возвращен из ссылки опальный князь М.И. Воротынский. В русское войско вернулся один из виднейших полководцев. Гарантией лояльности князя должны были стать поручные грамоты, взятые по нему в апреле того же года. Воротынский присягнул в том, что никогда не отъедет и не станет хотеть «лиха» государю
