Оплаченные долги - [2]

— Ты знаешь того типа, который сегодня весь вечер за тобой наблюдает?

Он наклонил голову, и его дыхание защекотало ее шею, когда он произносил эти слова. От нее пахло раем и женщиной. Но он любил свою жену и каждый вечер уходил, поэтому знал лишь острый ум, заключенный в великолепном женском теле, которое сейчас сжимал в своих объятиях. Этот аромат был всего лишь уловкой, а тело — маской для той роли, которую они оба играли, умело и отважно.

Силк чуть улыбнулась и бросила на него обжигающий взгляд, переходя к новой роли. Она так прекрасно их исполняла, что иногда ей самой бывало трудно решить, где же она настоящая. Или, может быть, Силк Браун вообще больше не существует? Этот вопрос приходил к ней ночами вместе с ужасами, лишавшими ее сна. Но сейчас привычка и стальная воля, приобретенные в суровой школе жизни, заставили ее решительно отбросить эту мысль, которая могла бы только нарушить ее сосредоточенность. Силк заглянула в глаза Рики, которого все, кто мог за ними наблюдать, должны были считать ее любовником.

— Которого? Того, кто пытался овладеть мной во время танца, пока ты нас не разбил, или того, с черными волосами и глазами из замерзшего льда, оккупировавшего северовосточный угол?

Она погладила Рики по лицу, и ее яркий лак для ногтей засверкал на фоне его смуглой щеки. С ним было спокойно. Она знала, что он женат, знала, что, как бы она ни изощрялась в искусстве обольщения, с этим мужчиной это ничего не будет значить и он не воспользуется своей ролью, чтобы попытаться взять то, что она не готова ему дать.

Он хрипло рассмеялся. Ее самоирония постоянно заставала его врасплох.

— Того типа с черными волосами и голубыми глазами, — сказал он.

Образ мужчины был ясным, четким и требовал — даже сейчас, под пологом ночи, на террасе — отклика, не имевшего никакого отношения к тому делу, которому она себя посвятила. Силк понимала: она не имеет права признаться Рики, что выделила кого-то из мужчин среди всех остальных. Хотя ей казалось, что она добилась от него некоторой доли уважения, достаточно немного оступиться, и он усомнится в ее преданности. Его мир основан на недоверии, только это чувство и помогает ему выжить.

— Понятия не имею, кто он. Никогда его здесь не встречала. Думаешь, стоит о нем поспрашивать? — небрежно бросила она. Степень равнодушия, прозвучавшего в ее голосе, была рассчитана очень точно.

— Господи, нет, конечно! — мгновенно взорвался Рики.

Такая непривычная горячность заставила Силк вопросительно приподнять брови. Она вгляделась в лицо своего партнера и увидела на нем беспокойство, которого прежде там не было. Она моментально насторожилась, и мысль о незнакомце отошла в какой-то дальний уголок мозга, чтобы к ней можно было вернуться в другой, безопасный, момент.

— Когда ты сегодня позвонил, мне показалось, что ты встревожен. Ты попросил о встрече. Что-то случилось?

Они опять перешли на глуховатый шепот, настолько тихий, что даже ветерок не смог бы унести их слова к постороннему уху.

Рики снова наклонил голову, нежно прикасаясь губами к ее шее.

— Много чего случилось. И все ниточки ведут к тебе. Похоже, наш объект намного сообразительнее, чем обычные поставщики. Особенно хорошо он умеет считать и задавать вопросы.

Хотя ленивые движения, ставшие для Силк второй натурой, не изменились, в ее теле появилась напряженность. Ресницы, обычно обольстительно приспущенные, чуть вскинулись, обнаружив необычные золотистые глаза, в которых можно было прочесть отнюдь не чувственное обещание страстной сцены в постели, а ум и проницательность.

— Понял, сколько будет дважды два, да?

Рики не изменил позы. Холландер великолепно умел формулировать свои требования, каковы бы они ни были.

— Правильно. Такая опасность всегда существовала. Ты это знала с самого начала. Нам чертовски повезло, что мы добрались почти до самой верхушки.

Силк хорошо умела слышать подтекст, чтобы отвлекаться на комплимент.

— Переходи к делу, Рики.

— Холландер требует, чтобы ты вышла из игры. Немедленно. Он хочет заполучить главную фигуру — но не ценой чьей-то жизни.

— Особенно человека, который носит имя Сент-Джеймс, — договорила за него Силк, любовно прижимая к плечу его голову.

— Ты это сказала. А не я. — Рики отвел взгляд, а потом снова посмотрел на нее, и на этот раз в его взгляде было нечто иное, чем просто интерес профессионала к дилетанту, занимающемуся тем же делом. — Сегодняшний вечер — последний. Он хочет, чтобы ты исчезла, и говорит серьезно. По правде говоря, желательно, чтобы ты вообще уехала из города, если только это возможно.

— Или?

Рики поморщился и поспешно скрыл гримасу поцелуем.

— Или он найдет способ убрать тебя из дела.

— И мы с тобой оба понимаем, что ему это будет нетрудно — при моей-то репутации! Даже мои близкие готовы поверить, что я способна на что угодно — за исключением, может быть, убийства. — Силк устремила взгляд вдаль, пытаясь все обдумать.

Она работала довольно долго. Первые несколько лет были настолько странными, что никто, даже сам Холландер, не верил, что она натыкалась на информацию по чистой случайности. Но последние четыре года она работала с особой сосредоточенностью и добилась очень многого. Они вплотную подобрались к главному наркодельцу. Они знали его имя, и в эту минуту вокруг него уже затягивалась сеть неопровержимых доказательств. Но все необходимо было выполнить идеально точно, иначе дело могло развалиться. Поэтому все, включая Силк, работали на пределе риска, собирая мельчайшие крупинки информации, все улики, с помощью которых можно будет заколотить гроб этого Дракулы. Делалось все возможное, чтобы он, со своей стороны, не смог бы уцепиться за удобную легальную уловку, не подал бы иск о нарушении гражданских прав, не заявил, что его арест неоправдан. Холландер требовал, чтобы это дело было выполнено идеально — и таким оно и будет. Силк посмотрела на встревоженного Рики и прочла на его лице, насколько важно ее согласие. Она согласится, хоть и не ради него и даже не ради себя. Скорее ради тех, кто слишком увяз, слишком слаб или слишком мал, чтобы бороться самому.