Операция «Викинг» - [130]

Оказавшись на улице, Таня прислонилась к стене дома и, еле переводя дыхание, пробормотала:

— Правдолюбец, будь ты неладен.

Сергеев обнял ее. Таня хотела освободиться, но он сжал ее плечи до боли, держал, пока она не успокоилась.

— Думаете, я из-за того, что он…

— Я ничего не думаю, — перебил Таню Сергеев.

Через несколько секунд машина катилась по Садовому, дома стирались, превращаясь в сплошные каменные стены, машина летела по замкнутому в кольцо туннелю.

В квартире полковника Павлова было тихо. Каждый семейный человек знает эту тишину. Иногда она наступает, независимо от того, сколько люди прожили вместе, год или сорок. Тихо, лишь в голове жужжат мысли: «Что за человек рядом живет? Казалось, знаешь его, а он…»

Виктория Павловна бесшумно убирала со стола, дверь в кабинет мужа была открыта, оттуда не доносилось ни звука. Она знала, сейчас к Василию подходить нельзя, он переживает собственное хамство, раздражен до предела. Спать, конечно, ляжет в кабинете. Завтра она ему объяснит, чем воспитанный человек отличается от полковника Павлова. Завтра, но не утром, вечером. Необходимо время, он все поймет сам. Она только дополнит.

В кабинете Василий Васильевич искал старую записную книжку. Он знал мысли жены, с ее точки зрения, он — жестокий, бестактный человек. Он знал — расправа назначена на завтрашний вечер. В этот раз Вика просчиталась, схватки не будет ни сегодня, ни завтра. Он нашел записную книжку, отыскал нужный телефон, записал его на отдельном листке, вошел в гостиную. Как он и ожидал, его появление было встречено молчанием.

— Виктория, ты, конечно, помнишь Колю Зверева, позвони ему. — Василий Васильевич говорил сухо, ведь он был прав и незаслуженно оскорблен.

Жена взяла из его рук листок, удивленно посмотрела на номер.

— Позвони сам.

— Вика, позвони Звереву, узнай, куда он пропал, спроси о здоровье Любаши. Больше ничего не говори. Ты поняла меня? — Он подвинул ей телефон, сел в кресло рядом.

Виктория Павловна посмотрела на записку, перевела взгляд на обеденный стол, затем на двери кабинета и наконец на входные двери. Она мыслила конкретно, восстанавливала события вечера, отталкиваясь от вещей, с которыми события были связаны. Виктория Павловна запуталась, но почувствовала, точно поняла чисто женской интуицией, что сегодня прав муж, а не она, необходимо слушаться. Сосредоточенно глядя в бумажку, она набрала номер, ей ответили, что Зверев переехал.

Полковник записал новый телефон Зверева.

— Сядь, Вика, говори веселее, непринужденнее. — Он взял жену за локоть, посадил в кресло у телефона. — Скажи, что перебирала старые записные книжки, вспомнила и прочее…

— Василий, уже двенадцатый час, неудобно.

— Удобно, Вика. — Василий Васильевич протянул жене трубку, сам набрал номер.

Зверева не оказалось дома, Виктория Павловна поговорила с Любашей, попеняла, что совсем забыли про стариков, узнала, что «блудный муж» должен скоро вернуться, а «верная жена» на боевом посту у плиты греет ужин.

— Будем ждать, — сказал Василий Васильевич, принес из кабинета книгу, сел у телефона.

Лет десять-пятнадцать назад Виктория Павловна обязательно бы спросила, что случилось, либо категорически заявила, что звонить в двенадцатом часу ночи не будет. Но на то и прожиты эти годы, чтобы научиться понимать и верить. Виктория Павловна молча пошла заниматься домашними делами, через полчаса Василий Васильевич вновь соединил ее с квартирой Зверева. Николай сам снял трубку.

— Здравствуйте, Коля. — Виктория Павловна вопросительно взглянула на мужа, заставила себя улыбнуться, заговорить непринужденнее: — Купили квартиру? Поздравляем, надеемся, пригласите посмотреть.

Заметив вопросительный взгляд жены, Василий Васильевич подсказал:

— Как здоровье Любаши? Как дочка?

— Как здоровье Любаши? Как дочка? — послушно повторила Виктория Павловна, выслушала ответ. — Нет… он не спит еще, могу позвать. — Она положила трубку на столик, быстро ушла на кухню.

Полковник долго сидел неподвижно, наконец взял трубку.

— Слушаю.

— Здравствуйте, Василий Васильевич, сто лет не виделись. Как жизнь молодая?

— Спасибо, — не отвечая на приветствие, сказал полковник и замолчал.

После небольшой паузы Зверев сказал:

— Мне необходимо с вами поговорить.

Полковник не ответил, прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла, неожиданно он вспомнил, как около сорока лет назад сидел так же, ждал ответа из роддома. Вика рожала первенца.

— Если не возражаете, я зайду завтра к вам на работу.

Полковник переложил трубку в левую руку, достал платок, вытер лицо.

— Я эти дни очень занят, позвони майору Сергееву. — Не ожидая ответа, Василий Васильевич положил трубку.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТОЕ МАЯ. СРЕДА

— Что ты пристал? Я не могу тебе помочь? — Зверев натер ладони магнезией, подпрыгнув, повис на кольцах.

Борис сидел на скамейке и смотрел, как друг подтягивается на кольцах, непроизвольно считая разы. Николай подтянулся десять раз, спрыгнул. Нечаев пришел в спортзал, зная, что Зверев по утрам здесь тренируется. Маленький зал тяжелой атлетики — скорее большая комната, чем зал, — был пуст, кроме двух друзей никого. Они могли говорить свободно.

— Ты должен, — сказал Борис, когда Николай подошел к нему и взял лежавший на скамейке широкий кожаный ремень.