Операция «Светлана» - [26]
Зелиньски показал на труп: «Убрать?» — «Зачем? Впрочем, проверьте карманы. Вдруг что-либо важное найдете». Зелиньски наклонился над мертвым графом. Тут же грохнул выстрел — и полковник накрыл собою труп, вливая в застывающую уже на полу лужу крови свою, еще свежую…
Торп-Чейз заметал следы, готовя переход к безбедной мирной жизни. Ради этого он убрал радиста акковцев. Нужно было оборвать связь акковского подполья с Лондоном, чтобы совершить задуманное и остаться вне подозрений у Интеллидженс сервис. По той же причине был убит полковник Зелиньски. Родственные связи при дележке фунтов стерлингов излишни. Граф Скавронский сам напросился на пулю. И это даже к лучшему. В подполье не останется никого, кто знал бы мистера Джона. Есть еще Руперт. Барон, голубая кровь. Его очередь чуть позже. Он еще понадобится.
33. «КАК ВЕРНУСЬ, ЧТО-ТО СКАЖУ ВАМ»
Мотоцикл выскочил на зеленеющий молодой травой взгорбок. Отсюда уже видна в белой кипени яблонь красная крыша графского замка. Густой ольшанник бежал до самого парка.
«Стой!» — вдруг крикнул Яшка. Вилли резко нажал на тормоз. Огибая замок, навстречу им двигалась колонна немецких автомашин и мотоциклов. «Фрицы, — тихо уронил Яшка. — Это они вдогонку за нашими шпарят!» Вилли начал разворачивать мотоцикл: «Едем обратно! Может, успеем предупредить!»
«Стой! — Оля требовательно дернула Вилли за рукав. — Меня высади! У меня задание!» Вилли остановил мотоцикл. С заднего сиденья слез Яшка, грустно посмотрел на товарищей: «Я приеду за вами. Буду ждать у кривого клена». И вихрем сорвался с места. Яшка бросил взгляд на гудящую машинами и солдатами дорогу, которая хорошо проглядывалась из кустов. Помог девушке укрепить на спине рюкзак с рацией. Ничего груз! Потаскай-ка его! «Ну, пошли» — и первым нырнул в заросли.
День выдался безветренный, солнце припекало почти по-летнему. Взахлеб пели птицы. Лес радовался теплу, жизни. Но покоя не было. Хоть и еле слышно, но доносился рокот моторов с дороги. Что-то тревожное шевельнулось в груди Оли. Вспомнились слова: «Вернешься — я тебе что-то скажу!» Милый! Только ради этого я вернусь! И тоже скажу «Люблю».
Оля зажмурила глаза от вспыхнувшей неизбывной радости, светло улыбнулась. «Чего-то сойка всполошилась, — нарушил ее мысли Яшка. — Ты чуток подожди. Я подывлюсь. Как свистну, иди». Оля кивнула. Прислонилась к теплому стволу березки и подставила разгоряченное лицо весеннему солнцу. Хорошо как!
И тут ударил выстрел. Донесся отчаянный Яшкин крик: «Тикай, Олюк! Фрицы!»
Взрыв гранаты. Снова что-то крикнул Яшка. Заговорили автоматы. Ледяной холод охватил ноги, пополз по телу. С трудом сделала шаг, другой. Груз стал словно стопудовым, давил на плечи, гнул к земле. Ноги подломились, и девушка упала на колени: «Мамочка!»
А Яшка, раненный в ногу, в это время повалился на старую березу, облил наступающих автоматным огнем. Они ответили. Их огонь был густым и сильным, Яшку засыпало мелким крошевом веток и листвы. Из кустарников появилось больше десятка гитлеровцев в форме СС и пошло в атаку. Автоматы, прижатые к бокам, плевались короткими очередями смертей. «Богато ж вас, паразитов чертовых!» — пробормотал Яшка. В отчаянии оглянулся. Приготовился. «Ну, давай, давай, сволочи! Блыжче, блыжче, в бога, в креста… Ну!» Швырнул одну гранату за другой. Взрывы отбросили гитлеровцев опять в кусты. Трое остались лежать на развороченной земле.
Вновь яростный огонь обрушился на Яшку. Что-то ударило в левое плечо. Он яростно матюкнулся. Переместился поудобнее. Нога уже онемела. Сторожко всмотрелся в кустарник, откуда сыпались очереди. По-всему, к немцам подошли новые силы. Заколыхались кусты справа и слева. Его окружали.
Яшка швырнул фанаты и прострочил опасные места. Послышались крики. Кто-то бешено заорал, то ли приказывая, то ли предостерегая. «Ну, погань, так вас и так! Жрите кубанские галушки!» — Полетели последние две гранаты. Услышал новые крики и стоны, злорадно усмехнулся. Потом поднялся во весь небольшой рост, отбросил теперь уже не нужный автомат. «Них шиссен!» — раздался тот же голос. «Них шиссен, стало быть, — хмыкнул Яшка. — Не стреляйте. Ну-ну», — и выхватил пистолет. Упали еще трое немцев.
А там, в другом месте, девушка с трудом поднялась с колен и побрела в глубь леса. Позади грохотало, взрывалось. Это Яшка вел бой с фашистами, прикрывал отход радистки отряда. Несколько раз над головой ее просвистели пули. Вспомнился Алексей. Обидой кольнуло: зачем послал меня сюда? Но тут же всплыло: «Как вернешься, я тебе что-то скажу». «Алеша! Я обязательно вернусь!» И застыла, в бессилии опустив руки.
Дорогу преградили трое с автоматами. Они стояли, расставив толстые носорожьи ноги, и ухмылялись в три рта. Средний сказал что-то пакостное. Все трое заржали. Отчаянно заколотилось сердце.
Рука скользнула в карман фуфайки, нащупала холодное, округлое, ребристое… Сердце выстукивало часто-часто, словно секундной стрелкой мчалось в груди: «Все!» Слезы закрыли глаза. Уже рядом! Кажется, в самое лицо дышат. Душно!
Рука рванула кольцо в кармане. В последний миг увидела глаза матери. Чей-то голос крикнул на весь лес: «Как вернешься…»
Плохо, если мы вокруг себя не замечаем несправедливость, чьё-то горе, бездомных, беспризорных. Ещё хуже, если это дети, и если проходим мимо. И в повести почти так, но Генка Мальцев, тромбонист оркестра, не прошёл мимо. Неожиданно для всех музыкантов оркестра взял брошенных, бездомных мальчишек (Рыжий – 10 лет, Штопор – 7 лет) к себе домой, в семью. Отмыл, накормил… Этот поступок в оркестре и в семье Мальцева оценили по-разному. Жена, Алла, ушла, сразу и категорически (Я брезгую. Они же грязные, курят, матерятся…), в оркестре случился полный раздрай (музыканты-контрактники чуть не подрались даже)
Действие романа сибирского писателя Владимира Двоеглазова относится к середине семидесятых годов и происходит в небольшом сибирском городке. Сотрудники райотдела милиции расследуют дело о краже пушнины. На передний план писатель выдвигает психологическую драму, судьбу человека.Автора волнуют вопросы этики, права, соблюдения законности.
From the international bestselling author, Hans Olav Lahlum, comes Chameleon People, the fourth murder mystery in the K2 and Patricia series.1972. On a cold March morning the weekend peace is broken when a frantic young cyclist rings on Inspector Kolbjorn 'K2' Kristiansen's doorbell, desperate to speak to the detective.Compelled to help, K2 lets the boy inside, only to discover that he is being pursued by K2's colleagues in the Oslo police. A bloody knife is quickly found in the young man's pocket: a knife that matches the stab wounds of a politician murdered just a few streets away.The evidence seems clear-cut, and the arrest couldn't be easier.
A handsome young New York professor comes to Phoenix to research his new book. But when he's brutally murdered, police connect him to one of the world's most deadly drug cartels. This shouldn't be a case for historian-turned-deputy David Mapstone – except the victim has been dating David's sister-in-law Robin and now she's a target, too. David's wife Lindsey is in Washington with an elite anti-cyber terror unit and she makes one demand of him: protect Robin.This won't be an easy job with the city police suspicious of Robin and trying to pressure her.
Частный детектив Андрей Шальнев оказывается вовлеченным в сложную интригу: ему нужно выполнить заказ криминального авторитета Искандера - найти Зубра, лидера конкурирующей группировки. Выполняя его поручение, Андрей неожиданно встречает свою старую знакомую - капитана ФСБ Кристину Гирю, участвующую под прикрытием в спецоперации по ликвидации обеих банд.
From the creator of the groundbreaking crime-fiction magazine THUGLIT comes…DIRTY WORDS.The first collection from award-winning short story writer, Todd Robinson.Featuring:SO LONG JOHNNIE SCUMBAG – selected for The Year's Best Writing 2003 by Writer's Digest.The Derringer Award nominated short, ROSES AT HIS FEET.THE LONG COUNT – selected as a Notable Story of the Year in Best American Mystery Stories 2005.PLUS eight more tales of in-your-face crime fiction.