Операция «Примула» - [35]

— Я ушел со службы в девять часов, — сказал ночной сторож, — все клиенты, которым я помогал, клали чемоданы в багажники, значит…

— Значит, есть другие. Можно где-нибудь в гараже спрятать тело?

— Нет, — ответил директор. — Это просто ангар. Впрочем, вы его видели. Просто четыре стены.

— Хорошо, благодарю вас.

Он вернулся к «таунусу» в сопровождении директора, подобострастно открывавшего и закрывавшего двери. Там все еще работал Ландро.

— Ничего нового?

— Ничего. Я сделал снимки.

Комиссар отвел инспектора в сторону.

— Проверь все машины и просмотри карточки всех клиентов, проведших здесь ночь. Мало ли что! Сейчас одиннадцать часов, если это сделал тип из «ситроена», у него в распоряжении уже шесть часов, чтобы смыться и избавиться от трупа.

— Вы же знаете, сегодня быстро ехать не может никто.

— Но у него же шесть часов!.. И представьте, какой поднимется шум, если выставить кордоны.

Робко приблизился несчастный Морель.

— Нам надо ехать в Ментону… — начал он.

— Для этого есть такси, — отрезал комиссар.

В Пон-Руаяле, неудачно затормозив, дорогу перегородил прицеп. На нем стояла лодка из красного дерева, блестевшая как предмет дорогого гарнитура. Флоранс теребила платок.

— Так мы никогда не доедем. Давай где-нибудь остановимся.

— Послушай, Фло, ты же сама хотела…

— Знаю… Знаю… Но теперь все не так.

Ответ был довольно сухим, за это она себя укорила, но у нее не было больше сил сдерживаться. Прежде всего, разве не он должен принимать решения, управлять ситуацией, вместо того чтобы просто так катить по дороге? Они что, так и будут ехать бесконечно, не останавливаясь, чтобы поесть, а особенно попить, и не только чтобы попить, ведь…

— Рене, — произнесла она натянутым тоном. — Мне хочется… понимаешь.

— Скоро Сенас, — ответил он с раздражающей нежностью. — По дороге найдем стоянку… Еще три четверти часа. Потерпишь?

Она приподнялась, оторвав измятую юбку от кожи сиденья, подкрасилась, но пот все равно блестел на носу, на лбу. Она чувствовала, что ее элегантность тает, как большой фигурный торт. Караван снова двинулся в путь, теперь они ехали за черной «симкой», отражавшей солнце, как зеркало. Водитель время от времени вытирал платком шею, затем отдавал его жене, и та отгоняла им мух. Это выглядело отвратительно, но мало-помалу все становилось отвратительным. По мере того, как продолжалось это лишенное смысла плутание, пробуждался голод, жажда, тревога. Доехав до развязки, выводящей на автостраду, они оставили слева шоссе № 7, но хоть поток и разделился, движение все равно оставалось плотным. Встали в очередь, чтобы уплатить дорожную пошлину. «Лион — 245 км». Это было написано крупными буквами, цифра вызывала головокружение. Почти полдень.

— Прицепи ремень, — посоветовал Рене. — Надеюсь, сейчас поедем.

Поедем! Но ведь машины в два ряда виднелись до самого конца прямой линии, делившей надвое сверкающие от солнца поля. Что это, слепота или инфантилизм? Но они все-таки поехали. Скорость увеличивалась. Уши обтекал воздух, как поток свежей воды. Рене начал обгон, истошно сигналя. Стало как на войне, каждая машина превращалась в противника, которого надо вывести из строя, наседая на него, лишая его воли. Некоторые сопротивлялись, не уступали левой полосы. Распалялось самолюбие. Но появлялся «порше» или «астон-мартин», требуя освободить путь, и все успокаивались.

Рене тоже, в состоянии напряжения и возбуждения, оглядывал свои тылы, не желая совершить оплошность перед Фло. Он не обращал внимания на пейзаж. Ни на приветливо раскинувшиеся с одной стороны холмы, на которых одна над другой громоздились мирные деревушки, а с другой, у горизонта, высились голубоватые горы, чуть дрожавшие вдалеке, подобно отражению в воде. Он превратился в снаряд, заботящийся только о своей траектории. Спидометр остановился на отметке «90». Мимо них пронесся указатель: «Карпантра». Возвращалась надежда.

— Все в порядке? — спросил он.

— Да.

— После Вальреаса есть придорожный ресторан, приличные туалеты. Может, удастся что-нибудь перекусить.

— Это далеко?

— На такой скорости не больше получаса.

Она вздохнула, откинула голову и закрыла глаза.

— Ты их видишь? — спросил Жорж.

— Да… Быстро едут, сволочи!.. Прижмись, дерьмо!

Он обошел малолитражку, двигавшуюся по середине шоссе, прижал «рено», пассажиры которого завтракали, сидя с салфетками на шее. Машина приняла вправо, и Жоэль насел на «Ами-6», чувствовавший себя хозяином на дороге. И его удалось сделать. «Ситроен» впереди обгонял автобус.

— Ну и воняет, наверно, Жерсен в багажнике, — сказал Жоэль. — При такой жаре запашок появится.

— Представь себе, я тоже об этом думаю, — отозвался Жорж. — И мне не до смеха.

Придорожный ресторан оказался переполненным. Люди облепили стойки и торговые автоматы, как осы вазу с фруктами. Фло, пошатываясь, направилась к краю площадки, а Рене пытался пробиться к бару, потрясая в поднятой руке десятифранковой бумажкой. Пахло зверинцем, аптекой и горячей резиной. Плакали дети, под ногами валялись картонные стаканчики и пластиковые упаковки. Стоял неимоверный шум. Рене еле дышал. От усталости на нем выступил нехороший пот, ноги дрожали. Наконец он протиснулся к бару. Но не очень-то получалось. Ему пришлось крикнуть несколько раз: