Операция "Кеннеди" - [36]

— Скажи мне, Амос, — обратился к нему Шайке Алон, — какой электронный адрес Билла Клинтона?

— Президент штрудель уайтхаус точка гов, — ответил Амос не задумываясь. Впрочем, ответ на этот вопрос я и сам знал из статей Матвея.

— А какой электронный адрес депутата кнессета Шмуэля Грейднера из партии Труда?

— Сгрейднер штрудель кнессет точка гов точка ил, — ответил Амос.

— Что тебе нужно для того, чтобы послать письмо Клинтону от имени Грейднера?

— Нужно знать адреса обоих.

— А пароли?

— Никаких паролей, только адреса. Программа SENDMAIL, используемая для отправки электронной почты в операционной системе UNIX, подключается к любому почтовому серверу в мире протоколом SMTP, в котором идентификация с помощью пароля не предусмотрена. Можно подключиться к тому почтовому серверу, через который отправляет всю свою почту депутат Грейднер, и с помощью этого сервера отправить по любому адресу письмо, подписанное именем этого пользователя.

— А что нужно для того, чтобы послать Грейднеру письмо от Клинтона?

— То же самое: подключиться к почтовому серверу Клинтона...

— Он тоже не защищен паролем?

— Паролем не защищен протокол SMTP, и он в этом смысле одинаков везде, где он установлен. В Белом доме, в Кнессете, в Кремле... В любой компьютерной почтовой программе пользователь сам выбирает себе и имя, и обратный адрес, который будет посылаться адресату в качестве заголовка отправляемой корреспонденции.

— То есть любой человек может послать электронную почту от имени любого?

— Именно.

Похоже, на такой ответ не рассчитывал даже Шайке Алон, хотя вся цель приглашения Амоса состояла как раз в том, чтобы доказать мне легкость подделки. Я уже понял, о чем говорит начальник компьютерного отдела, но Шайке теперь не мог унять своего изумления.

— Почему тогда весь Интернет не переполнился подметными письмами?

— А какой в этом смысл? — просто спросил Амос Нойбах. — У большинства авторов писем в Интернете цель — заявить о себе так или иначе. Зачем же отдавать лавры авторства другому пользователю, тем более если этот другой — не псевдоним, а реально существующий человек? Кроме того, когда пишешь письма с чужого адреса, то и ответы пойдут на чужой адрес.

— Ну а если это делается с мошеннической целью?

— В принципе, если совершено правонарушение, то можно проследить, с какого почтового сервера отправлено письмо. Можно затребовать протоколы этого сервера и узнать, с какого счета через него отправляли почту в тот конкретный момент. А дальше уже придется обращаться к системному администратору того электронного адреса, откуда было обращение к серверу... Но все это расследование можно проводить только если есть законные основания. Иначе никто нам не покажет системные протоколы, они защищены во всем мире законом о секретности информационных баз.

XXX

Я был подавлен этим бессмысленным разговором. Мне стало уже понятно, что по той или иной причине Шайке Алон не желает печатать репортаж Матвея. Может быть, действительно из недоверия к подлинности текста, из страха перед ответственностью, или из каких-либо других соображений. Но зачем тут агитировать меня? Я же знаю, кто написал статью Матвея, мне для этого не нужно с Амосом Нойбахом консультироваться. Если бы у них в самом деле были сомнения в подлинности этого материала, — можно же очень просто проверить, назначить экспертизу, посмотреть, кто и откуда последний раз заходил на матвеевский счет в сети NetVision... Я же это проверял, когда делал "фингер" от Гарика. Явно адрес dialup.hongkong.org, откуда Матвей заходил последний раз на свой счет, чтобы отправить мне письмо и файл со статьей, — это не компьютер газеты "Аелет аШахар". Но стоит ли спорить, когда явно твой собеседник свое решение уже принял...

— Так что, как видишь, статью эту мог написать кто угодно, — сказал Шайке Алон, — скорее всего, ее написали наши конкуренты, чтобы нас подставить.

— А в Гонконг его послали тоже наши конкуренты? — спросил я.

— Не знаю, кто посылал его в Гонконг, — ответил Алон раздраженно, — явно, что не мы, и не "Вестник". Возможно, будет еще расследование обстоятельств его гибели, и мы все узнаем. Но, во всяком случае, печатать этот материал ни "Мевасер", ни "Вестник" не имеют права, так как не доказано его авторство, и с этим тоже могут возникнуть юридические проблемы...

Это уже была непристойная чушь. Ежедневно и в "Мевасере", и в "Вестнике" публикуются десятки статей, присланных со всех концов земли по каналам модемной связи, и любую из них можно точно так же подделать, но никого и никогда это не удерживало от публикации. Спорить тут было бесполезно.

— Я понял вас, господин Алон, — сказал я, насколько мог, спокойно и сухо. — Что ж, вам придется перепечатывать этот материал из других изданий. Извините за отнятое время.

С этими словами я поднялся и, еле сдерживая переполнявшее меня бешенство, направился к выходу.

— Его нельзя печатать! — воскликнул мне вслед Шайке Алон с нотой истерического от чаяния в голосе. — Слышишь, нельзя! Это фальшивка!.. У тебя договор об эксклюзиве! Тебя уволят.

— Это не моя статья, а Матвея, — ответил я, не оборачиваясь. — Пусть его уволят. Статья, которая стоила ему жизни, будет напечатана. Не в израильской прессе, так в иностранной. Даже если вы предпочитаете остаться при своих уютных мифах. Извините еще раз за беспокойство.