Операция «Элегия» - [41]

На три-четыре секунды наступила тишина. Пот снова проступил на лбу полковника.

– Ну, ладно, Шадрин, – тихо выдавил Берия, – работайте там, работайте быстрее и энергичнее. Все разборки будут после доставки золота к месту назначения…

* * *

Внезапно с улицы стала доноситься веселая музыкальная мелодия. Ирина и Ермолай переглянулись и почти одновременно прильнули к окну. По двору шел кудрявый молодой человек в цветной рубашке и синих шароварах с немецкой гармошкой в губах. В руке он нес бутылку, наполненную сероватой жидкостью, на плече висел немецкий автомат «Шмайсер» без приклада.

– Это Витька Вьюгин, местный житель, – сказала Ирина. – В июне его призвали в армию, а в начале августа он объявился у нас. Люди говорят, он сбежал из армии. С ним тут ходят его трое дружков, пьянствуют, гуляют, к людям пристают, безобразничают. Ко мне вот Витька зачастил, сватается, сил моих нет.

Ермолай достал револьвер, привел в боевое положение, встал рядом с Ириной боком к входной двери.

Гость вошел в дом, на его небритом лице расплылась довольная улыбка. Увидев стоящих рядом Лазо и Сергеева, он встал, как вкопанный. Беззаботно-довольная улыбка вмиг слетела с лица. Рассматривая Ермолая, он выдавил простуженным голосом:

– Знакомая личность. А… да, вспомнил! Ты в прошлом году приезжал сюда вместе с Иришкой, – и рукой взялся за автомат.

– Стоять и не двигаться! – громко крикнул Ермолай и резко направил на гостя револьвер.

– Стою-стою, – явно испуганно выдавил парень, руки его затряслись, лицо побелело.

– Медленно и осторожно положи автомат на пол, – грозно крикнул Ермолай.

– А то? – тихо выдавил гость.

– А то выстрелю в башку и радикально поправлю твою прическу. Но если будешь меня слушать, останешься живым.

Гость поспешно кивнул и осторожно положил автомат на пол. Раздумывая, что делать с парнем, Сергеев продолжал на него грозно взирать.

Внезапно быстро гость встал на колени и пискляво заголосил:

– Не убивай, друг. Не убивай. Для тебя я все сделаю. – Я просто так людей, даже дезертиров, не убиваю, – бросил Ермолай. – Встань!

– Я списан из армии по здоровью.

– Встань!

Медленно гость встал, на его жалостное, обреченное лицо было трудно смотреть.

– А теперь пошел вот, гнида! – зло крикнул Ермолай.

Впившись глазами в Сергеева, гость секунду-другую раздумывал. Затем, очевидно, осознав слова, закивал головой и стал пятиться к выходу. В дверях он развернулся и пустился бегом.

– Здорово ты его, – бросила улыбающаяся Ирина. – Только он может привести своих друзей.

– Может, – подбирая «Шмайсер» и проверяя его магазин, вымолвил Ермолай. – Нам с тобой здесь оставаться никак нельзя. Быстро возьми все самое ценное и необходимое.

– И куда мы пойдем? – Я знаю, куда.

– Я должна вот так просто оставить дом, хозяйство?

Ирина непонимающе смотрела в глаза Ермолая.

– Да, – ответил он твердо. – Потому что идет большая война, смертельная война. И потому, что судьба нас снова свела…

* * *

Участок железной дороги Волхов-Олонец…

Паровоз с прицепленным одним товарным вагоном неспешно двигался по виляющим среди зеленого леса железнодорожным рельсам. В будке паровоза находилось трое мужчин, в черной форме кочегар-машинист уже в возрасте и двое моложавых офицеров. Военнослужащие, майор и капитан, явно нервничали, постоянно осматривались по сторонам, всматривались и вперед.

– Медленно, ох, медленно идем, – недовольно бросил майор и смачно выругался.

– Может, батя, угольку побольше подбросить? А? – нервно предложил капитан.

– На этом участке дороги быстрее идти никак нельзя, – степенно ответил кочегар. – И уголь здесь не при чем, товарищ капитан. Пути здесь старые, давно не обслуживались, сама по себе дорога сложная, постоянные повороты и уклоны. Если поедем быстрее, просто можем вылететь в кювет.

В отличие от военных он был спокоен и деловит. Изредка посматривал на приборы, гораздо чаще вперед, на дорогу. Вот, взглянув на часы, он весело вымолвил:

– Через пять минут покажется станция Олонец…

* * *

Ирина с небольшим чемоданом в руке и Ермолай вышли из леса и оказались у железнодорожного полотна. Невдалеке стоял паровоз и прицепленные к нему три белых вагона с угрожающими черными надписями по бокам. Ирина сделала глубокий вдох и замотала головой.

– Что ты делаешь? – спросил Ермолай.

– Ощущаю специфический запах железной дороги, запах просмоленных шпал.

Ермолай усмехнулся и хотел было пошутить. Но, увидев строгий взгляд знакомой, решил промолчать.

– Что это? – рассматривая состав, спросила удивленно девушка.

– С некоторых недавних пор, это мой родной дом, – улыбаясь, ответил Ермолай. – Кстати, ты учишься не на железнодорожника?

– Я учусь на педагога. А что?

– Ты понимаешь, я немного заблудился на этом паровозе и поехал на север, в сторону Финляндии, а надо было на восток, на Урал. Теперь вот надо ехать назад к Волхову, а я не знаю, как это сделать.

Ирина на секунду-другую задумалась. Затем присела на корточки и стала рассматривать железнодорожные пути. Ермолай с удивлением смотрел за ее действиями.

Вскоре девушка спросила:

– Поезд стоит на тормозе?

– Да.

– Надо убрать тормоз и состав сам по уклону покатится в сторону Волхова.