Операция «Элегия» - [29]

Риббентроп пригласил адъютанта и задумчиво вымолвил:

– Подготовьте официальное сообщение о героической смерти полковника Отто Шварца. Одновременно подготовьте шифровку и отправьте по закрытому каналу во все наши диппредставительства и консульства за рубежом с требованием активного поиска Отто Шварца, приложите фото, отпечатки пальцев и особые его приметы.

Адъютант щелкнул каблуками.

– Соедините меня с полковником Шульцом, – бросил Риббентроп.

– Слушаюсь, – изрек адъютант и быстро покинул кабинет.

Через некоторое время Риббентроп по телефону отдал приказ Шульцу представить кандидатуры на должность резидента немецкого дипломатического ведомства в России…

* * *

Поезд тронулся. Правда, двигался он очень медленно и как-то неровно, рывками и толчками.

Купе постоянно трясло и дергало. Тем не менее, Чивава и Сергеев прекрасно и плотно покушали, выпили и грузинской самогонки. Эмоционально и в ярких красках рассказывая о жизни в Грузии, капитан разошелся и все подливал и подливал спиртного. За веселыми рассказами и едой они изрядно выпили. Чача здорово ударила Ермолаю по мозгам, да и руки с ногами как-то плохо слушались.

После сытного обеда он завалился на свою полку и моментально погрузился в сон…

* * *

Купе вагона…

Майор Мхитарян пригласил к себе капитана Ципок и, глядя в глаза, строго вымолвил:

– Я сейчас с железнодорожной станции звонил в Ленинградское управление НКВД. Мне сообщили страшную новость: умер комиссар Иванов, отказало сердце.

Капитан ойкнула, округлила глаза. Затем обхватила голову руками и присела на полку.

– Но я не поверил, что генерал в сорок лет умер от сердечного приступа, – продолжал напористо майор. – Я уверен, ему помогли умереть. И я даже знаю, кто помог.

Капитан убрала руки от головы, взглянула на него широко раскрытыми глазами и удивленно выдавила:

– Что вы такое говорите, товарищ майор? Неужели предатель?

– Как только я подключился к операции «Элегия», я ознакомился с вашим личным делом, биографией. И нашел микроскопическую неувязочку.

– Какую? – удивленно воскликнула Ципок.

– Микроскопическую неувязочку в вашей биографии. Я тут же сделал несколько запросов на вашу родину, а также организовал за вами слежку, – продолжал с еще большим напором майор. – Стал анализировать и сопоставлять все ваши шаги и действия. И в итоге я узнал очень многое и интересное про вас.

Капитан изменилась в лице и явно не в лучшую сторону.

– Шаги и действия – разве это разве не одно и то же? – зло выдавила сквозь зубы.

Ее правая рука тихо и незаметно потянулась к голенищу сапога.

– Руки! – воскликнул майор, потянувшись рукой к кобуре.

Но достать оружие и воспользоваться им он не успел, руки женщины действовали молниеносно. Блеснул серый кинжал, он вошел по самую деревянную рукоять в живот майора. Бедняга что-то хотел сказать, но вместо этого стал хватать ртом воздух, руки странным образом обвисли, в широко раскрытых глазах запечатлелось непонимание и… что-то еще неясное. Зато глаза женщины излучали неподдельную радость и восторг.

Через пару-тройку секунд майор стал медленно опускаться. Ципок руками поддержала безвольное тело, и оно плавно, спиной вниз, опустилось на полку. Минуту капитан спокойно, буднично смотрела на умирающего майора. Затем достала носовой платок. Держа его в руке, аккуратно вынула кинжал из уже бездыханного тела, вытерла его серое лезвие о гимнастерку майора, вставила за голенище своего сапога. Из раны майора стала сочиться темно-красная кровь. Женщина подошла к столу и посмотрела на издающую тихие сигналы радиостанцию. Затем взглядом осмотрела купе, взяла со стола офицерскую полевую сумку и осторожно вышла…

* * *

Сергеев проснулся и понял, что кто-то его тормошит за плечо. Открыв глаза, увидел перед собой строгое лицо Ципок с горящими глазами.

– Ермоша, тихо поднимайся и, не одеваясь, с вещами переходи в мое купе. Это приказ.

Сергеев сразу ощутил запах фирменных духов капитана. Тихо процедив приказ, Ципок неслышно вышла.

Ермолай тряхнул головой, она была явно не свежая, да и тело как-то ломило.

«Толком не выспался, да и чача была ой как крепка», – недовольно подумал он.

Ругаясь на Ципок, медленно поднялся с полки. Капитан Цивава безмятежно спал на правом боку.

«Везет же некоторым», – окончательно просыпаясь, подумал о капитане Ермолай.

Взял свои вещи и прямо в трусах осторожно вышел. Дверь в соседнее купе была приоткрыта. Серьезная Ципок стояла у стола, в руке она держала белую таблетку и стакан воды.

– Выпей, это тебе поможет, – подавая воду и белую таблетку, изрекла женщина.

Недолго думая Ермолай проглотил таблетку, запил водой.

– Очень хорошо, – бросила Ципок, поставила стакан, взяла офицерскую сумку.

Ермолай стоял в нерешительности.

– Располагайся, милый Ермоша, – рукой показывая на расстеленную нижнюю полку и улыбаясь, изрекла женщина. – Я сейчас приду, – и быстро вышла, плотно прикрывая за собой дверь купе.

Ермолай бросил вещи, устало лег, вагон слегка покачивало. Во рту почувствовал запах шоколадной конфеты. Вскоре он стал ощущать прилив энергии, казалось, улетучивалась и усталость.

Через некоторое время вошла широко улыбающаяся с буквально горящими глазами Ципок. Молниеносно разделась, и… под стук вагонных колес началось нечто невообразимое и неподдающееся разумному осмыслению…