Операция «Элегия» - [31]

Стремглав выскочил из купе, заскочил в соседнее купе Ципок и громко выкрикнул:

– Майор мертв!

– Как? – вяло спросила Ципок.

Женщина в это время сидела на лавке и медленно потягивала из стакана коньяк.

– Мертв, – тупо повторил Ермолай.

В глазах его что-то поплыло и потемнело. Ципок сделала удивленное выражение лица, поставила стакан. Затем решительно поднялась, рукой отодвинула с пути Сергеева и энергично направилась в купе Мхитаряна. Войдя в купе, бросила взгляд на стоящую на столе и издающую тихие сигналы радиостанцию. Быстро подошла к столу, открыла боковую крышку станции, кинжалом порезала несколько проводов, вывернула небольшую лампу и положила в свой карман. Радиостанция перестала подавать сигналы. Женщина довольно усмехнулась.

Постояв какое-то время в купе капитанши вне себя, Ермолай тряхнул головой. Осознав, что находится в купе один, разбитый Ермолай поплелся следом за Ципок в соседнее купе. Внезапно мелькнула ужасная мысль:

«Мы трахались с Ципок, а в это время майора убивали?»

Войдя в купе, Ермолай увидел, что Ципок проверяет пульс у бездыханно лежащего майора. Неприятно улыбнувшись, она вымолвила:

– Действительно, мертв. Посмотри, его зарезали ножом в живот и, судя по тому, что тело теплое, совсем недавно, – и по-мужски грязно выругалась.

Ермолай взглянул внимательно на тело и выдавил:

– Похоже, – в голове у него шумело.

Ципок строго взглянула на Сергеева и медленно вымолвила:

– Что мы имеем на сей момент. Посторонний сюда не мог проникнуть. Мхитарян вызывал тебя и Чивава. Ты был со мной. Так… остается… А ну-ка, пошли со мной.

Она решительно вышла из купе, за ней поплелся подавленный и ничего не понимающий Ермолай.

Они оказались возле купе Сергеева и Чивава. Ципок тихо прошипела:

– Тихо, – быстро достала из кобуры пистолет и привела его в боевое положение.

Она осторожно открыла дверь купе, капитан Чивава безмятежно спал на правом боку.

– Подъем! – крикнула Ципок, направляя пистолет на капитана.

Чивава вскочил и широко раскрытыми, непонимающими глазами уставился на Ципок. А заодно и на выглядывавшего из-за плеча капитана, Сергеева.

– Руки вверх! – грозно скомандовала Ципок.

– Что случилось? – медленно поднимая руки, изрек сонный капитан.

– С поднятыми руками медленно выходи в коридор, – уверенно командовала Ципок. – И без глупостей, я прекрасно стреляю.

В это время, очевидно, услышав шум, из своего купе вышел в коридор лейтенант Островой и заглянул к соседям.

– Лейтенант Островой, – бросила громко Ципок. – Наденьте на капитана Чивава наручники. Он обвиняется в убийстве майора Мхитаряна.

От этих слов все мужчины словно оцепенели.

– Ну! – грозно и еще более громко бросила Ципок. – Лейтенант, выполняйте приказ! Я как заместитель по операции майора, беру команду операции на себя. Всем все ясно?

Мужчины переглянулись.

– Не слышу ответа! – крикнула Ципок.

– Так точно, – изрек Сергеев. – Все ясно.

– Есть надеть наручники, – тихо выдавил Островой. – Одну секунду.

Заглянул в свое купе, взял наручники и надел их на руки явно ошарашенного Чивава.

– Что вы такое говорите? – воскликнул капитан, уже видимо приходя в себя. – Я убил майора Мхитаряна?

– Всем находится на своих местах, – грозно приказала Ципок. – Я буду делать обыск у Чивава, Сергеев и Островой, вы будете понятыми.

Вскоре она представила кинжал с деревянной рукоятью и заточенным двухсторонним серым клинком примерно 18 – 20-сантиметровой длины со следами крови, офицерскую полевую сумку Мхитаряна и немецкие бумажные деньги.

– Все ясно с этим немецким лазутчиком, – уверенно констатировала Ципок. – Дальше ехать с ним и телом Мхитаряна мы не можем. Я экстренно остановлю поезд на станции города Волхов.

– Какой я лазутчик?! – воскликнул окончательно проснувшийся Чивава. – Глупая женщина! Ты…

– Молчать! – громко рявкнула Ципок и, обращаясь к начальнику караула, строго, но уже тише вымолвила. – Слушай приказ, Островой. Я сейчас быстро составлю протокол, – взглянула на ручные часы. – Через пятнадцать минут будет Волхов. Ты в сопровождении двоих бойцов доставишь арестованного Чиваву в военную комендатуру, два бойца доставят туда на носилках тело майора Мхитаряна. Все передаешь коменданту и возвращаешься. Вопросы?

– Все ясно, товарищ капитан, – бодро ответил Островой.

Сбитый с толку Ермолай только моргал глазами, все происходящее казалось ему неким страшным сном…

* * *

Вологда, запасные пути товарной железнодорожной станции…

В одном из отсеков старого, исковерканного, ржавого полувагона находилось трое оборванных пацанов. В руке каждого было по куску то ли колбасы, то ли мяса и по алюминиевой кружке. Пацаны с удовольствием и аппетитом жевали пищу и запивали водой. Один из них, верткий такой, с заячьей верхней губой, еще успевал рассказывать какие-то веселые истории. Вот после очередной истории все дружно рассмеялись.

Один из троицы в танкистском шлеме, кончив смеяться, изрек:

– Ну, ты, Шплинт, и врать мастер. Ха-ха!

– Да я, ей-богу, не вру, – уверял Шплинт, парень с заячьей верхней губой, – могу перекреститься, Танкист.

– А ты же не крещеный, – смеясь, вставил третий, веснушчатый паренек. – Сам же рассказывал, что испугался попа в рясе в церкви и дал такого стрекача. А?