Операция «Элегия» - [28]
Майор взглянул на часы, буквально с минуты на минуту санитарный состав с двумя вагонами золота должен тронуться. Все вроде было сделано и предусмотрено, в составе есть свои люди. Главное, спокойно добраться до Вологды, а дальше будет легче…
Подал сигнал стоящий на столе телефонный аппарат. Майор поднял трубку.
– Слушаю.
– Товарищ майор, умер комиссар Иванов.
Майор удивленно вскинул брови.
– Как?
– По предварительному диагнозу, остановка сердца…
Вскоре дверь купе снова решительно отворилась, и показалась строгая на лицо капитан Ципок. Белый халат приятно облегал женскую фигуру, пикантно сидел и чепчик на голове.
Окинув недовольным взглядом помещение и демонстративно поведя носом, она строго изрекла:
– Капитан Чивава, сходите, осмотрите снаружи наше хозяйство, посмотрите, как там охрана службу несет. Проверьте пломбы на вагонах. Можете взять с собой Сергеева, пусть осваивается и привыкает к эшелонной военной жизни.
– Хорошо, – вяло ответил Чивава.
– Не забывай, Сергеев, – строго продолжала капитанша, – караул охраняет вагоны, а ты являешься хранителем груза.
Ермолай автоматически кивнул.
Ципок удалилась.
– Фу, навоняла дама спиртным, – изрек недовольно Чивава. Накинул на себя халат, берет и кивнул Сергееву.
Ермолай принял вертикальное положение и также вкусил запах женских духов. Быстро нацепил берет, и они вышли из купе. Прошли коридором, затем спустились на едва освещенный перрон. Их три «чумных» вагона стояли в каком-то тупике. Моментально возле них оказался рослый лейтенант:
– Начальник караула лейтенант Островой, – бодро отчеканил строгий военный. – Попрошу предъявить ваши документы.
– Ты что, не знаешь меня, Островой? – недовольно изрек Чивава.
– Вас – да, но вашего товарища – нет.
– Это наш человек, младший лейтенант Сергеев, – бросил Чивава.
– Порядок есть порядок, – вымолвил Ермолай, доставая из кармана пиджака удостоверение и передавая его лейтенанту.
Островой быстро просмотрел и вернул документы. Кивая на выглядывавший из-под халата пиджак и рубашку Сергеева, выдавил:
– Вы не в военной форме.
– Ну, не успел товарищ переодеться. Переоденется на конечной остановке, – быстро бросил Чивава. – Ты лучше скажи, какая у нас тут обстановка?
– Рабочая, все как положено, – бодро ответил лейтенант. – Сейчас нас подцепят к санитарному составу, и наш литерный экспресс понесется без остановок до Вологды.
Ермолай заметил двоих часовых, шагающих по перрону возле их «чумных» вагонов. Были также на тормозных площадках и двое часовых в начале первого и в конце третьего вагонов.
– Доведи до своих солдат, что офицеры, майор Мхитарян, капитаны Ципок и Чивава, и младший лейтенант Сергеев – это члены команды сопровождения вагонов, чтобы их не останавливали и не требовали документы каждый раз, – недовольно изрек Чивава.
– Есть, – ответил лейтенант. – Может, пароль введем, а то солдаты всех офицеров в лицо не знают. Да и офицеры не знают солдат.
– Давай, – согласился Чивава. – Скажем, пароль – «Чита», отзыв солдат будет «Орел».
Минуты три Чивава и Сергеев прохаживались вдоль вагонов. Предрассветное, еще темное небо, разрезали лучи прожекторов, невдалеке виднелись контуры зенитной пушки. Во время прогулки Ермолай обратил внимание на пломбы, находящиеся на дверях вагонов с золотом.
– Сегодня ночью было тихо, без фашистских самолетов, – посматривая на небо, вымолвил капитан. – Хочется уж быстрее выехать и желательно также тихо.
Ермолай согласно поддакнул.
Когда, не спеша, подошел санитарный состав из десятка серо-зеленых вагонов с красными крестами на фоне белого круга, они отправились в свое купе.
– Сейчас тронемся, – весело бросил Чивава, – можно будет и поспать. А перед сном надо бы перекусить. А, Ермолай, ты не против?
«Неужели мы сейчас тронемся и без остановок доедем до Вологды?!» – нервно подумал изрядно взвинченный событиями последних дней Сергеев и в тон ответил:
– Я только за.
– Прекрасно! А заодно и по соточке поднимем за снятие усталости и предстоящую приятную поездку, – подмигнул капитан. – Я тут кое-что раздобыл у друзей-земляков на дорогу, настоящая грузинская самогонка, чачей называется. Ну не одной же Ципок получать радости в жизни! А, Ермолай? Ты не против?
Изрядно уставший и изнервничавшийся за эти дни Сергеев был совсем не против…
Берлин, министерство иностранных дел Германии…
По дипломатическим каналам Риббентроп получил из Швейцарии сообщение о смерти в Москве Отто Шварца (он же Рэм). Смерть опытнейшего разведчика в непонятной бытовой ситуации была очень неожиданна.
«Но, пожалуй, это наилучший выход из создавшегося положения по операции «Золото Северной Пальмиры», – размышлял рейхсминистр. – Составить реальную конкуренцию по захвату русского золота службе Канариса мы все равно бы не смогли. А тут со смертью Рэма в России можно операцию закрыть. Да и ситуация с самим Рэмом становится предельно ясна. Дадим официальное сообщение о героической смерти полковника Отто Шварца, семья получит необходимые пособия, пайки…»
Сомнения о действительной смерти Рэма оставались в душе Риббентропа. Он полагал, что бывалый разведчик элементарно испугался провала операции «Золото Северной Пальмиры», ответственности за это и просто переметнулся к врагам. И что в недалеком времени Рэм объявится в какой-нибудь далекой стране, разумеется, с другими документами. У Риббентропа были личные экономические интересы за пределами Третьего рейха. И ушлый Рэм вполне мог бы пригодиться на этом поприще, тем более он знал о некоторых бизнес-делах министра.
Произведение является продолжением романов под названием «Операция «ЭЛЕГИЯ» и «Операция «ПРИЗРАК». Октябрь 1941 года. Жестокая, смертоносная война идет полным ходом. Несмотря на большие потери, немецко-фашистские войска наступают по всем фронтам, рвутся к Москве. Ленинград уже в полной блокаде…
Данное произведение является продолжением романа «Операция «ЭЛЕГИЯ». Сентябрь 1941 года. Жестокая война набирала свои смертоносные и разрушительные обороты. Все лето, несмотря на отчаянное сопротивление Красной армии и понесенные большие потери, немецко-фашистские войска продвигались к Москве. Руководством СССР было принято решение о переброске хранившегося в Москве стратегического запаса драгоценных металлов вглубь страны. Главный герой Ермолай Сергеев, выйдя из госпиталя, становится участником спецоперации под кодовым названием «Призрак». Многие силы, включая иностранные, хотели бы заполучить масштабный золотой запас страны.
Прошлое и настоящее! Оно всегда и неразрывно связано…Влюбленные студенты Алексей и Наташа решили провести летние каникулы в далекой деревне, в Керженецком крае.Что ждет молодых людей в неизвестном им неведомом крае? Аромат старины и красоты природы! Новые ощущения, эмоции и… риски!.. Героев ждут интересные знакомства с местными жителями, необычной сестрой Цецилией. Ждут порывы вдохновения от уникальной природы и… непростые испытания. Возможно, утраты… возможно, приобретения…В старинном крае есть свои тайны, встречаются интересные находки, исторические и семейные реликвии и даже… целые клады…Удастся ли современным и уверенным в себе героям хорошо отдохнуть? Укрепят ли молодые люди свои отношения? Или охладят?.
Основой захватывающего, с неожиданными поворотами, сюжета этого романа служит борьба двух мафиозных кланов в Колумбии. Однако описываемые события дают автору (и читателю) немало поводов для философских и поэтических размышлений. Помещая в колумбийском издании благодарности друзьям за помощь, оказанную ей в работе над романом, Лаура Рестрепо благодарит среди прочих «и Габо… чей гений и подавляет нас, и озаряет». Речь идет, конечно же, о Габриэле Гарсиа Маркесе.
Гилад Ацмон, саксофонист и автор пламенных политических статей, радикальный современный философ и писатель, родился и вырос в Израиле, живет и работает в Лондоне. Себя называет палестинцем, говорящим на иврите. Любимое занятие — разоблачать мифы современности. В настоящем романе-гротеске речь идет о якобы неуязвимой израильской разведке и неизбывном желании израильтян чувствовать себя преследуемыми жертвами. Ацмон делает с мифом о Мосаде то, что Пелевин сделал с советской космонавтикой в повести «Омон Ра», а карикатуры на деятелей израильской истории — от Давида Бен Гуриона до Ариэля Шарона — могут составить достойную конкуренцию графу Хрущеву и Сталину из «Голубого сала» Владимира Сорокина.
Коллекции бывают разные. Собирают старинные монеты, картины импрессионистов, пробки от шампанского, яйца Фаберже. Гектор, герой прелестного остроумного романа Давида Фонкиноса, молодого французского писателя, стремительно набирающего популярность, болен хроническим коллекционитом. Он собирал марки, картинки с изображением кораблей, запонки, термометры, заячьи ланки, этикетки от сыров, хорватские поговорки. Чтобы остановить распространение инфекции, он даже пытался покончить жизнь самоубийством. И когда Гектор уже решил, что наконец излечился, то обнаружил, что вновь коллекционирует и предмет означенной коллекции – его юная жена.
«Да или нет?» — всего три слова стояло в записке, привязанной к ноге упавшего на балкон почтового голубя, но цепочка событий, потянувшаяся за этим эпизодом, развернулась в обжигающую историю любви, пронесенной через два поколения. «Голубь и Мальчик» — новая встреча русских читателей с творчеством замечательного израильского писателя Меира Шалева, уже знакомого им по романам «В доме своем в пустыне…», «Русский роман», «Эсав».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.