Операция «Андраши» - [74]

* * *

Они ушли оттуда.

Но они не могли оставить трупы валяться там. Им необходимо было потрогать их, осознать факт смерти. И перед тем, как уйти, они принудили себя стащить трупы в темный подвал — по очереди, за ноги, так что головы подпрыгивали и стучали на каменных ступеньках.

Андраши им не помогал. Но когда они кончили и поднялись наверх, он ждал их у лестницы, он кричал на них. И они тоже начали кричать, размахивая кулаками. Они бросились на него, оттеснили к стене, а он язвил их:

— Вы, вы двое, вы его заставили… — Слова звенели и впивались им в уши.

Том чувствовал судорожную боль при каждом вздохе. Его душила ненависть к этому человеку у стены. И ненависть выхлестнулась наружу.

— Вы, болтуны, печальники за человечество, свиньи, которые всегда выходят сухими из воды, меня тошнит от вас. — Митя ухватил его за локоть. Он вырвался. — Мы вас отсюда вытащим, не бойтесь. Мы с Митей. Мы вас вытащим. — Боль в груди не давала ему говорить. — И вы сможете снова болтать. Лить слюни по поводу ваших чертовых принципов. Принципы… А сделали вы хоть что-нибудь ради принципов? Ухнули ради них в дерьмо? Дрались за них? Взять бы да пристрелить вас на месте!

Митя тряс его за плечи. Он отступил от Андраши и опустил кулак, но Андраши все еще прижимался к стене — измученный старик с грязными седыми волосами. Он почувствовал, как ненависть иссякает в нем.

— Не тревожьтесь, вы еще поживете. Мы вас отсюда вытащим. Любой ценой. Хотите вы того или нет.

Потом они с Митей опять спустились к двери подвала и завалили ее обломками и щебнем.

А потом они пошли на юг — тупо, без надежды: двое сумасшедших, которые вели с собой еще двоих.

* * *

Они без оглядки бежали среди лиственниц вниз по южному склону. Когда начало смеркаться, последние деревья остались позади, и перед ними распростерлась бесконечная равнина Сриема.

Они вступили на эту равнину в последних отблесках угасшего дня и пошли через заброшенные пашни среди зеленоватых теней, сгущавшихся в серые, синие, фиолетовые сумерки. Они пытались найти старый длинный ров, по которому, говорил Станко, можно незаметно проскользнуть между Сушацем и Сишацем — двумя деревнями, стоящими над ним.

Теперь они шли так: впереди он, а позади Митя. Тут у них не было никакого укрытия, кроме вечерней тьмы. Они высматривали начало рва и не могли его найти. Где-то неподалеку в небе распустился цветок осветительной ракеты и закачался на своем парашюте. Они бросились на землю, но ничего больше не произошло. Он помнил наставления Станко: «Между Сушацем и Сишацем можно пройти только по рву. В любом другом месте вас увидят». Но он не мог отыскать ров, и им пришлось рискнуть. Вторая ракета вспыхнула гораздо ближе. Пригибаясь к земле, они бежали вперед, а ракеты висели справа и слеза.

Но почти уже у самого пустыря между деревнями он увидел роз, нырнул в него и услышал, как остальные трое спрыгнули за ним. В небе расцвела еще одна ракета — на этот раз почти прямо у них над головой. Они вжались в жидкую грязь, а пулеметы в Сушаце и Сишаце строчили по опушке леса, по склону, с которого они только что сбежали, по краям рва позади них. Он приподнялся и совсем близко увидел Сушац — плоские крыши рублеными ступенями уходили в черное небо. В Сушаце раскатилась еще одна очередь и оборвалась.

Они начали пробираться вперед по рву, обдирая ноги об ивовые корни, кровавя пальцы о жесткую траву и прутья, увязая в чавкающих болотцах. Андраши пробовал их уговаривать, девушка плакала, но они не слушали и заставляли их ползти на юг. Через час они достигли конца рва и вновь оказались среди полей, но уже за Сушацем и Сишацем. Тьма вокруг стала теперь прозрачней, предвещая полную луну в звездном небе. Близилась полночь. Шесть миль за два часа. Это было мало.

Они остановились, чтобы обсудить, как идти дальше.

Митя сказал:

— Ник, объясни им про Емельянов Двор.

Он стиснул руку Андраши и заставил его слушать. Он положил ладонь на плечо девушки и ощутил холодный пот, пропитавший ее блузку. В звездном свете их лица были как два темных круга.

— Слушайте! — шептал он. — Мы должны пробраться мимо этого места, и теперь же. Другого пути нет. И пойдем по мосту, потому что иначе надо будет перебираться через канал вплавь. А плыть бесшумно мы не сможем. Да и в мокрой одежде быстро не пойдешь, Вы поняли? Все поняли?

По телу девушки под его ладонью пробежала дрожь.

— Мне на вас плевать. Но вы пойдете тихо, как привидения, поняли? И на мосту — ни единого звука. Не то вас убьют. А нам этого не нужно. Во всяком случае, пока. — Он задохнулся, глядя на их безмолвные лица.

Они пошли дальше. У них не было никаких ориентиров, кроме звезд. Но хватит и звезд. Он много раз находил дорогу по звездам. Найдет и теперь.

Эти двое между ним и Митей были как глухонемые. Как мертвецы, но только они хрипло дышали и спотыкались. Он оглянулся и прикрикнул на девушку:

— Вы что, не можете идти по-человечески?

Но она опять споткнулась и упала на него. Он подхватил ее и почувствовал мягкую упругость ее тела.

— Черт бы вас побрал! — прошептал он. — Мы ведь вашу жизнь спасаем, не чью-нибудь, так чего вам еще надо?