Опасный розыгрыш - [53]

Тори не верила своим глазам.

– Грейнджер! Грейнджер, это ты?! Милосердный Боже! – она бросилась ему на шею, но тут же отпрянула. – Почему ты не пришел за мной к Долли, черт тебя побери? Где тебя носило?

– Тори? Неужели ты? Или это обман зрения? Повтори еще раз, что это ты!

Джош молча наблюдал за сценой. Значит, вот он, Грейнджер. «Дорогой Грейнджер», которым Тори бредила во время болезни. Он неодобрительно засопел. Ну и мужчина! Просто щенок недоделанный! Тори, должно быть, и в самом деле свихнулась.

– Да, это я. Грейнджер, что случилось? Как родители? Сядь, у тебя нездоровый вид. Ты болен?

– Пока нет, но если не замолчишь, то наверняка заболею. Тебя не остановишь! У меня трещит голова, и я так голоден, что могу проглотить этот кувшин.

– Джош, принеси чего-нибудь поесть, – скомандовала Тори. – Он голоден.

«И не только, – подумал Джош, морща нос. – Интересно, когда этот денди в последний раз принимал ванну?»

Тори, очевидно, подумала то же самое, ибо у нее вдруг вырвалось:

– Фу, Грейнджер, что за запах!

– От тебя несло бы точно так же, если бы тебе пришлось спать со стадом овец, – огрызнулся Грейнджер. – Сейчас все боятся незнакомых людей, никто не пускает в дом на ночлег. Так как денег у меня нет, то сарай для овец оказался единственным местом, где удалось поспать в тепле.

– Ты шутишь! – засмеялась Тори.

– На твоей свадьбе пришлось напиться, на меня возложили почетную миссию развлекать сестрицу лорда Фаулер-Грина, а она взяла меня в плен и не отпускала несколько часов, – Грейнджера передернуло от воспоминаний. – Потом я боялся лорда, не представлял, что он может сделать, когда откроется подлог. В твоем плане ты не подумала обо мне, спряталась в укромном месте и подставила меня под удар!

– В укромном месте! Ах ты, неблагодарный… трусишка! Теперь послушай меня, – Тори замолчала, увидев знакомый блеск в глазах кузена. Оба разразились веселым смехом. – А я и не поняла, что ты меня разыгрываешь!

Насмеявшись, Грейнджер продолжал:

– Наконец мне удалось выбраться из дома. Но у Долли тебя не оказалось, и я пустился на поиски. Вскоре на дороге меня остановили и отняли все деньги. Без денег в этом жестоком мире можно только сдохнуть. Я обратился за помощью к твоему отцу, но тот сказал, что пришло время мне самому зарабатывать себе на жизнь. Я уже собирался сдаться на милость одного из школьных друзей, и вот оказался здесь!

Джош принес полную тарелку горячей еды. Грейнджер рвал мясо зубами, как голодный зверь. Джош вопросительно посмотрел на Тори.

– Это ответ на наши молитвы, – сказала девушка. Уловив сомнение в глазах Джоша, она поспешила все объяснить и вкратце рассказала историю своей помолвки, «замужества» и последующие события. Теперь Джош иначе смотрел на молодого человека.

Тори посвятила Грейнджера в ситуацию и хотела попросить об услуге.

– Что бы это ни было, мой ответ – нет! – пробормотал Грейнджер с полным ртом. – Если бы не ты, я бы не сидел в этой жалкой харчевне и от меня не разило бы, как от козла!

– Расскажи о родителях, как они? – перевела разговор Тори.

Проглотив большой кусок, Грейнджер обратил к кузине сочувственный взгляд. Тори повторила вопрос.

– Я совсем забыл, что ты ничего не знаешь, – произнес Грейнджер почти ласково. – Несколько дней назад они уехали в Америку. Твой отец вдруг опять обрел благосклонность нашего монарха, и ему предложили должность управляющего в новом поселении в Америке.

– Неужели они уехали в Америку? – слезы потекли по щекам Тори. – Они знают, на ком женился лорд Фаулер-Грин?

– Нет. Думаю, их отъезд был подстроен лордом. Они отбыли в полной уверенности, что ты замужем и счастлива, – сказал Грейнджер тихо. – Только не знали одного – их дочь уже ждет ребенка, – добавил он, ухмыляясь.

– Что?!

Грейнджер кивком подтвердил сказанное.

– Наша общая подруга Долли постаралась сделать своего мужа вдвойне счастливым.

* * *

Маркус проснулся от размеренного звука капающей воды. Сначала он не мог вспомнить, где находится и как попал в эту темную вонючую яму. Постепенно прошедшие события всплыли в памяти, хотя вспоминать особенно было нечего. Его выследили, схватили и бросили в подземелье в Ньюгейтской тюрьме.

Он остановил взгляд на липких от грязи стенах и царапинах на цементе, скрепляющем каменные блоки. На память пришли вызывающие дрожь рассказы об узниках, теряющих рассудок в подземельях и заживо погребенных в гнилых камерах. Он подумал о тех, чьи пальцы оставили нацарапанные послания боли и отчаяния.

В дальнем конце камеры – деревянная дощатая скамья, прикрепленная к стене и служившая кроватью, когда Маркус лежал в беспамятстве. В стенах ни окон, ни других отверстий. Единственный источник свежего воздуха – дверь, запертая, но имеющая широкие щели. Вонь в камере одуряла и вызывала тошноту – разлагающиеся остатки пищи, человеческие экскременты мутили сознание.

Внимание Маркуса привлек тихий царапающий звук – из дыры в стене выползла крыса, но тут же в страхе заметалась, словно тоже испугалась смердящего запаха. Крыса перебегала из одного угла камеры в другой, пыталась влезть на стену, но соскальзывала вниз. Наконец исчезла в той же дыре, из которой появилась.