Опасный круиз - [21]

— Это чудо, — влюбленно сказала я, когда мы прошли еще несколько крутых ступенек вниз. — Здесь могло оказаться пятьдесят автобусов с туристами.

— А между тем мы здесь совершенно одни, — отозвался Чарльз. Он взял меня за руку, и мы зашли в маленький дворик, в котором когда-то находились бани. Там были разрушенные колонны, сложенные из крохотных брусков римского кирпича; в середине — розовый олеандр; молодые кипарисы и низенькая стена, поросшая лишайником. Мы сели на нее и стали наблюдать за прячущимися в камнях ящерицами; удирая, они издавали слабый сухой шелестящий звук. В этот момент для меня ничего не существовало. Пароход, все мои страхи и сомнения остались в далеком прошлом. Я даже ни разу не вспомнила об угрозе, что мир может взлететь на воздух.

Немного погодя мы снова стали бродить по городу, заглядывая иногда в путеводитель или сверяясь с картой. Мы рассматривали колонны, фрески, старинную глиняную утварь; заходили в безмолвные дома, которые иногда были соединены друг с другом; гуляли вниз и вверх по узким мощеным улочкам. Нам попадались портики с колоннами, крошечные дворики и иногда, в тенистых уголках, островки травы с полевыми цветами. Высоко над нами, на склоне холма, виднелись сравнительно недавно построенные дома Пуллиано; за ними — ряд темных кипарисов, а дальше, на фоне высокого голубого неба, светящийся нежно-розовым светом Везувий.

Восторженная, я забыла об осторожности и говорила совершенно естественно, бездумно обнаруживая свое знание античной истории. Чарльз тоже прекрасно разбирался в этом, и в ответ на его умные замечания я высказывала свои собственные соображения, делилась своими собственными пристрастиями. А когда он удивился: «Как много ты знаешь, Джоанна!», я случайно, не подумав, брякнула: «О, просто было время, когда я собиралась специализироваться по античной истории. Это потом я выбрала современные языки».

И осеклась, похолодев от ужаса и ошарашенно глядя на него. Мы уже снова вернулись в тот маленький дворик, и я буквально осела на низенькую стену.

Может быть, подсознательно мне и хотелось себя выдать. Но уж сознательно-то это точно не входило в мои планы. Стоило ли тратить столько усилий и создавать этот образ симпатичной дурочки, чтобы в один момент столь легкомысленно его разрушить? Конечно, нужно было, чтобы Чарльз до конца круиза узнал, какая я на самом деле; он и так узнал бы это, если я собиралась посвятить его во всю эту странную историю. Но сейчас был самый неподходящий момент.

И я сразу вспомнила, что скоро нам возвращаться на пароход. Вспомнила, холодея, разговор, который подслушала прошлым вечером. И подумала об опасности, которая могла угрожать миссис Верритон, детям и даже мне.

Чарльз не стал садиться. Он остался стоять, слегка покачиваясь взад-вперед на носках и задумчиво глядя на меня.

— Итак, ты собираешься специализироваться? Ты знаешь, чем будешь заниматься. И все-таки ты позволила однажды Мэри аттестовать тебя как «эта симпатичная маленькая Джоанна, у которой ветер в голове».

— Она же не знала, что я окажусь рядом, — промямлила я. Это был неприятный момент; я возненавидела Мэри Браун.

— Но на самом-то деле ты все прекрасно слышала и пальцем не пошевелила, чтобы опровергнуть ее слова. Чем ты собираешься заниматься? Будешь поступать в университет?

— В Оксфорд, — сказала я. — Я выиграла там стипендию. Чарльз, я не могу тебе сейчас ничего объяснить. Но мне придется сделать это в самое ближайшее время. Я думаю, мне не обойтись без твоей помощи. Но пока крайне важно, чтобы я продолжала казаться именно такой… недалекой. Я знаю, это звучит глупо, но от этого очень многое может зависеть. Поэтому не выдавай меня, пожалуйста.

Чарльз смотрел на, меня, нахмурившись.

— Я с самого начала не могу тебя понять. Ты все время нервничаешь. Почему ты не хочешь мне ничего объяснить.

— Не здесь, — сказала я. — Не сейчас. Ты вряд ли поверишь мне. И не спрашивай меня, пожалуйста, ни о чем больше.

— Ладно, не буду, если тебе так угодно, — согласился он, но все еще хмурился. А мне, непонятно почему, как раз захотелось вдруг, чтобы он продолжал спрашивать. Каким облегчением было бы для меня рассказать ему всю эту невероятную историю и выслушать мнение умного человека. Но мне нужны были доказательства — какие-нибудь конкретные доказательства, которые можно было бы принести и показать ему. Нужно было ждать, пока на борту появится неаполитанская кукла.

— Но я рада, что мне теперь не нужно перед тобой притворяться, — призналась я, а он рассмеялся, взял меня за руку и повел к выходу.

Я никогда не забуду этого. Это одно из тех переживаний, которые навсегда останутся со мной. Я, кажется, и сейчас чувствую этот аромат Геркуланума: — ощущение итальянского лета, ощущение истории. Звенящая тишина, пропитанная солнечным светом… немного тревожная, но прекрасная, как мечта.

Глава 8 Опасность приближается

Часы показывали почти половину шестого, когда мы снова оказались на Stazione Circumvesuviana. Час пик был в самом разгаре, потому что в Неаполе, несмотря на сиесту, существует час пик. Трамваи были переполнены, и на всех трамвайных и автобусных остановках стояли длинные очереди. Я была не прочь пройтись, даже в такую жару, но Чарльз, оглядевшись вокруг в безуспешных поисках такси, предпочел втиснуть меня впереди себя в переполненный трамвай. Трамвай с дребезгом пошел назад по портовой дороге и мы вышли на Stazione Maritima.