Опасные игры - [61]

– Ты не можешь просто сидеть тут в джинсах и ботинках, Элли, – сказал он с внезапной серьёзностью.

– Нет, могу, – ответила я, обведя глазами пляж. Его тон действовал мне на нервы.

Хватка стала крепче. Я попыталась выдернуть руку, но Кэмден не выпускал. Он наклонился ко мне, сдвинул очки на переносицу.

– Ты наденешь купальник. Нет никаких причин его не надевать.

Я нахмурилась.

– Причина есть, и очень серьёзная, – прошипела я, – и ты её прекрасно знаешь. Ты уже попытался надеть на меня мини-юбку. Этот вариант не лучше.

– Ты должна побороть свои страхи. Перестать беспокоиться, что подумают люди.

– Я не должна делать ничего, что ты мне скажешь, – отрезала я.

Он притянул меня к себе, и я ахнула. Мне было не больно, только страшно от того, что он так себя ведёт. Я посмотрела по сторонам – не видел ли кто, но лишь блондинки обеспокоенно взирали на нас. Может быть, подумала я, мне придётся звать их на помощь.

Он пригнулся к самому моему лицу, впился в меня глазами, ища что-то в моих чертах, и то, что он нашёл, его взбесило.

– Ты будешь делать всё, что я скажу. Мне наплевать, что это ты придумала уехать из Палм-Вэлли и притащиться сюда, что твой бойфренд за нами гонится. Не забывай – ты здесь только потому, что этого хочу я. Не забывай – ты в моей власти.

Значит, вот оно что? Я посмотрела ему в глаза.

– Думаешь, я в твоей власти? Нет, не я, только моя судьба. Мной самой ты не можешь распоряжаться, – я дёрнулась, и он наконец выпустил меня.

Я не сводила с него взгляда, боясь смотреть по сторонам, но слышала, что блондинки нервно шепчутся. Я их не винила. Кому приятно смотреть, как ссорятся пары? А мы даже парой не были.

Я встала, взяла пакет с бикини. Кэмден посмотрел на меня.

– Ты так боишься, Элли Уотт. Ты боишься показать миру, какая ты на самом деле. Боишься показать свои шрамы, потому что в ту же минуту, когда ты это сделаешь, тебе придётся покончить со своей злостью. Покончить с погонями. И кем ты тогда будешь?

Я не знала.

– Пошёл ты, – тихо сказала я и бросила пакет ему в лицо. Слёзы наворачивались на глаза, и я ненавидела себя за эти слёзы. Я ненавидела себя за то, что едва не кричу на него при посторонних. – Что ты хочешь доказать, унижая меня? Ты хочешь сравнять счёт?

Он ничего не ответил – лишь смотрел на меня, раскрыв рот, нахмурившись. Я повернулась и убежала, всхлипывая, уже не в силах сдержать рыданий. Они слишком долго во мне копились. Я бежала мимо длинной белой стены шезлонгов, люди поворачивались и смотрели на меня. Бежала по роскошной площадке с маленьким фудкортом, бежала всю дорогу до лифта.

Я попыталась приложить карточку, чтобы лифт повёз меня вверх, но ничего не получалось. Сползла по стене на пол, слёзы мешали видеть. Вошли две пожилые женщины, приложили свои карточки, и одна из них ласково спросила:

– На какой этаж, милая?

– На семнадцатый, – пискнула я, и они нажали на нужную кнопку, не задавая лишних вопросов. Храни их Господь.

Добравшись до своего этажа, пошатываясь, я побрела в номер. На этот раз карта сработала. Я открыла дверь, рухнула на кровать и дала волю слезам. Я плакала обо всём, что испортила, и обо всём, что не могла исправить. Я плакала о том, что так и не смогла принять свои недостатки. Я плакала о детстве, которого у меня никогда не было, и о будущем, которого сама себя лишила. Я плакала о своих родителях, которые, я знала, по-своему меня любили, и без них мне было ещё хуже. Я плакала о своём одиночестве, о том, что не знала отдыха, не знала, кто я на самом деле. Я плакала, пока во мне не осталось ни капли слёз, а потом, когда совсем ослабла от рыданий, в комнату вошёл Кэмден. Медленно подошёл ко мне, сел на кровать. Помолчал немного, а потом прошептал:

– Элли?

Я не ответила. Я не могла.

– Элли, – вновь сказал он, – я знаю, что поможет тебе обрести покой.

Если он предложит медитировать, подумала я, то я снова разрыдаюсь.

– Будет больно. Но они станут прекрасными. Даже прекраснее, чем сейчас.

Его слова прозвучали достаточно странно, чтобы я подняла голову и посмотрела на Кэмдена. Вид у него был притихший, глаза красные, руки сложены на груди.

– Я смогу подчеркнуть твою красоту, найти в хаосе узоры. Ты будешь гордиться тем, что у тебя есть.

Я вытерла нос одеялом – очень непривлекательный жест.

– О чём ты? – хрипло спросила я.

Порывшись в чемодане, он вынул маленький серебряный футляр. Раскрыл его и показал мне. Он был похож на его набор для тату, но меньше. Только машинка, пара игл, краска, перчатки, копировальная бумага и что-то ещё, что – я не поняла.

– Это маленький тату-набор, – сказал Кэмден. – Я собрал его пару лет назад, решил, что буду хранить в ящике для перчаток. Никогда не знаешь, придётся ли срочно сделать тату.

Я приподнялась на локтях и посмотрела на него.

– Тебе нужно срочно сделать тату?

– Элли, – сказал он, садясь рядом, – позволь мне зататуировать твои шрамы.

Я не знала, что ответить.

– Это вообще возможно?

– Если шрамы старые, то да. Я видел, как мастера превращали шрамы в настоящие шедевры. Одной женщине удалили грудь, и на этом месте она выколола цветок.

– Будет жутко больно, – мои шрамы сильно болели, стоило даже коснуться их слишком грубо. Кэмден кивнул.