Опасное расследование - [12]

— А причём тут моя скромная персона, — выговорил я. — Полиция уже занимается розыском преступника.

Женщина поморщилась. — Перестаньте, пожалуйста. Я прекрасно знаю наших полицейских. Они не способны раскрыть мало — мальски сложное преступление. У них вал нераскрытых дел и я не хочу, чтобы дело моей дочери пылилось на полке с другими приостановленными делами.

Мне ничего не оставалось, как развести руками. — Ну, я не знаю, что вам сказать.

— А я знаю. Во всяком случае, знаю, что надо делать, — произнесла она.

Я внимательно слушал в оба уха, а она продолжала: — Я предлагаю вам сыграть роль живца. Вы ведь единственный, кто видел убийцу и разговаривал с ним.

— Вы имеете в виду Артура Гущина? — осведомился я.

— Разумеется.

Я поскрёб затылок.

— Во — первых, его также видел Вадим Боев, но дело не в этом, — произнёс я. — А почему вы думаете, что Гущин убийца?

— Это мнение полицейских. Гущин никогда не работал с моей дочерью. Гущина нигде нет. Его нет в полицейской картотеке. Его не знают в преступном мире. Фантом какой — то. Похоже, он назвался вымышленной фамилией.

Она закашлялась, отыскала носовой платок и обтёрла губы.

— Гущин знает вас и следит за скачками. Он играет в тотализатор. Это ваши слова?

— Да, — согласился я. — Слишком длинный язык у нынешних полицейских.

— Не вините их за это. У них не хватает толковых оперативников. Я заинтересована в скорейшей поимке убийцы. Поэтому решила им помочь. А это главное.

Руфина Аркадьевна замолчала, вынула из выдвижного ящика стола открытую пачку сигарет «Данхилл» и, щёлкнув зажигалкой, закурила.

— Я объясню, что значит «ловля на живца», — немного покашливая, произнесла она. — По местной радиостанции и телевидению ведущие в хронике криминальных новостей сообщат об убийстве моей дочери и выскажут следующую фразу: «Главный свидетель, который видел убийцу и разговаривал с ним, подключился к его розыску. Теперь найти преступника, дело нескольких дней».

Руфина Аркадьевна пододвинула ближе старинную бронзовую литую пепельницу с изображением головы лошади и стряхнула в неё пепел от сигареты.

— Это подтолкнёт убийцу к активным действиям, — продолжила она. — И он в один прекрасный момент нападёт на вас.

— Придумано неплохо, — буркнул я. — Но на роль живца я не согласен. И не потому, что я боюсь. Эта роль для меня унизительна и небезопасна. Я не полицейский, который по догу службы рискует жизнью, и на это подписывается. Я же человек мирной профессии и не хочу рисковать.

— Ну, вы же рискуете свернуть шею на скачках. Чем же роль живца для вас унизительна?

— Не путайте одно с другим. В чём разница умереть как убойная скотина под ножом скотобойца или погибнуть как боец на состязаниях?

— Да, разница существенная. Но я не сравнивала бы убойную скотину с таким понятием как «ловля на живца». Это чисто оперативный приём, которым давно пользуются сыщики всего мира для поимки преступника. И допускаются на роль живца не олухи и не лохи или какие — то слабаки, а опытные мужественные профессионалы, потому что им предстоит вступить в прямое единоборство с опасным преступником.

— Откуда об этом вы можете знать?

— Я много читаю, особенно детективную литературу, — ответила она. — У меня много друзей в правоохранительных органах. Наконец, свою служебную карьеру после окончания юридического института я начинала следователем, а потом перешла на другую работу.

— Ну, тогда вы меня убедили, — сдержанно улыбнулся я.

— Значит, вы согласны? — спросила она.

Я кивнул не совсем уверенно. — Буду рад вам помочь, — произнёс я.

Но на душе моей скреблись кошки. Такое чувство, что я в каком — то необъяснимом тупике.

— В таком случае все издержки будут оплачены, плюс премиальные.

Она чиркнула на бумажке несколько цифр и показала мне.

— Вас это устраивает?

— Вполне, — согласился я.

Руфина Аркадьевна сняла трубку со стационарного телефона.

— Зайдите, — произнесла она кому — то и положила трубку на место.

Через минуту в дверях появилась её помощница, которая продефилировала элегантной походкой к столу. В руках у неё была дамская сумочка из кожи страуса. Она опустилась в кресло напротив, а сумочку положила на стол. Я подумал, что цена такой сумочки может доходить до нескольких тысяч евро.

— Знакомьтесь, — сказала Зеленская.

— Мы уже познакомились, — с усмешкой изрёк я.

Зеленская не обратила внимания на моё изречение. — Это моя помощница и частный детектив Елена Орлик, в прошлом оперативный сотрудник уголовного розыска, — проговорила она. — Вам предстоит работать вместе. Елена введёт вас в курс дела.

Я удивился. Елена улыбнулась.

Зеленская поднялась со своего кресла. — А теперь я вас оставлю. Елена всё объяснит, — произнесла она и медленной походкой удалилась.

Елена взглянула на меня и протянула руку. — А теперь верните патроны, — сказала она и мило так улыбнулась.

Я высыпал патроны на стол. Она мигом сгребла их и, вынув ПСМ из сумочки, лихо вложила патроны в обойму, передёрнула затвор и поставила пистолет на предохранитель.

— Впредь не делайте так, — вымолвила она и вновь изобразила милую улыбку.

— Не буду.

— Хорошо. А теперь перейдём к делу.

Елена Орлик изложила план действий, смысл которой заключался в одной фразе: для охраны моей скромной персоны она будет сопровождать меня повсюду, изображая невесту.