Опасная красота. Трогательный лед - [16]

— Время, время, время, — нервно твердил мужской голос, задыхаясь от ужаса.

Мне казалось, что за глыбами льда, я вижу груду сломанных кукол. Их тела лежали друг на друге, сваленные в одну большую кучу. Все они были обнаженные и ослепительно белые. Темные, светлые, рыжие волосы пятнами остались перед глазами, когда мою голову силой положили ровно. Я дернула пальцем, понимая, что мои руки меня не слушаются.

— Сколько у нас времени? — послышался встревоженный шепот, а надо мной нависла белая фигура, тряся темными спутанными волосами.

— Не знаю, — выдохнул кто-то на ухо. Я снова попыталась повернуть голову, но ее удержали на месте холодные руки. — Наши еще держатся.

Все смешивалось, а я провалилась в черную пропасть сознания. Лишь однажды мне показалось, что на мне нет одежды, когда я скользнув непослушными пальцами по бедру.

— Посмотри на меня! — послышался приказ, пока я с трудом разлепила глаза. Мутное пятно приобретало человеческие очертания. Я видела яркие зеленые глаза, которые сощурились, пристально глядя в мои. — Голубые. Меняй на фиолетовые…

— Сил больше нет, — послышался глухой и уставший голос. Я пыталась зацепиться за чью-то одежду. Мою голову приподняли на руках. — Я и так работал над кожей. У этой кожа темнее. Заметно.

Послышался далекий грохот, от которого я тут же захотела поменяться с любовницей. У нас лучший стройматериал — сопли и веревочка, так что выбраться из ванной дело двух ударов ноги.

— Держимся! Но поторопитесь! — слишком громко крикнул мужской голос, пытаясь отдышаться.

Холодная ладонь снова прикрыла мои глаза, и в них ударил яркий противный свет. Я вырывалась, пыталась укусить руку, мотала головой, но мои руки удержали силой.

— Держи открытыми! — приказали мне, а я испуганно заметалась. Вспышка ослепила, дезориентировала. Неужели ослепла? Мутные полусны сливались в снежный буран. Куклы на белом полу, гора тряпья, белые фигуры, девушка во льду и маленький и замерзшие дети.

Я чувствовала, как меня приподнимают на руках, а по телу скользит холодная ткань одежды. На шею легло что-то обжигающе ледяное. Чьи-то руки расчесывали и расправляли мои волосы, больно дернув за спутанный пучок. Это привело меня в чувство.

— Ай! — скривилась я, пытаясь рукой отбиться от наваждения и салона красоты «Отморозки». Мне даже удалось поднять руку и махнуть ею перед собой. Я смотрела на свои белоснежные пальцы, пытаясь понять, чего не хватает? Не хватало чего-то привычного и знакомого. Обручального кольца и черточки шрама от укуса собаки. Не было и маленького ожога от плойки. Кожа была ровной, гладкой, а сквозь нее виднелись голубые венки.

— Готово! — устало произнес кто-то, и меня подняли на руках. Я пыталась дернуться, но сил сопротивляться не было. Меня вынесли в огромные двери, пронесли по коридору вдоль которого были сложены такие же груды кукол.

— Сколько у нас времени? — послышался женский уставший и почти безжизненный голос позади «носильщика».

— Немного. Магистр хочет с ней поговорить, — отрезал мужской голос. Меня торжественно внесли в огромный, ослепительно белый зал, в котором уже собралось с десяток магов.

Я честно не понимала, что происходит, но знакомый грохот и рев вызывали у меня приступы панического ужаса. Спасибо! Не надо! Меня уже отпустило! Меня поставили на ноги, а я покачнулась, понимая, что нужно бежать и притворяться тараканом, слыша глухой и пока еще далекий рев.

— Теперь осталось объяснить ей все, — произнес знакомый голос дедушки в костюме бабушки. Белые, узловатые пальцы держали меня за подбородок, а мутные глаза рассматривали с придирчивостью покупателя. — Ничего. Память — удивительная вещь. Она не помнит детали, но хранит лишь образ. И образ вам удалось воссоздать.

— Верните меня домой! — потребовала я, отшатнувшись от старого Магистра. Он казался подозрительно спокойным, а меня все еще мутило. Еще чуть — чуть и я честно попытаюсь призвать ихтиандра. — Я благодарна за спасение. Но требую, чтобы меня вернули домой! Не собираюсь жить в вашем холодильнике!

— А чем тебе этот мир не нравиться? — насмешливо спросил старик, разглядывая мои волосы. Что с ними не так? Я подняла руку, провела по ним. Ничего себе! Мои волосы стали длинней в несколько раз.

— Пусть не трогает! — заорал грубый голос, заставив меня отдернуть руку от какой-то заколки. — Прическу испортит! Мы потратили двадцать минут, чтобы сделать ее!

— Он прав, дитя мое. Мы же не будем портить прическу перед важным событием? — растянул тонкие губы в неприятной улыбке надменный старик, спускаясь глазами на мою грудь. Ладно, пусть молодость вспомнит. Разрешаю. Пусть вспоминает, что хочет, лишь бы вернул меня обратно!

На мне было алое, вульгарное платье, подол которого подметал пол, на шее сверкало украшение, и я не могла понять, в честь какого важного события на мне было платье, но не было трусов? Это что за торжественное мероприятие планируется, если трусы мне решили не выдавать? Я взглянула на атласные алые туфельки с идиотскими бантами, потом перевела взгляд на старикана. Небось у него под юбкой рейтузы и валенки!

— Так чем тебе не угодил наш мир? — вежливо поинтересовался Магистр, пока я поймала себя на мысли, что готова раздеть любого мужика с целью согреться. И пока наивный мужик раздевается, я стащу у него все, что можно напялить на себя, оставив его замерзать без любви.