Опасная красота. Созвездие Гидры - [48]

Она улыбнулась, вспомнив выражение лица Нонны, когда узкое лезвие в окровавленной, но не дрогнувшей руке Гидры упёрлось ей в шею.

— Это не для тебя, — тихо, буквально на грани слышимости произнёс Итан, и Роанна, погружённая в свои воспоминания, не услышала.

Следующими холодные пальцы коснулись шеи и ключицы. Что там, Роанна не знала, но от прикосновения чуть вздрогнула.

— Я сделал тебе больно, — мрачно констатировал Итан. Отрицать очевидное было бы глупо, поэтому она просто промолчала. Больно ей несомненно было. Из прошлой ночи вспышками приходили воспоминания о его требовательных поцелуях, от которых ныли губы, а во рту оставался медный привкус, сильных пальцах, сжимающих плечи, прижимающих к кровати запястья и оттягивающих голову за волосы.

— Раньше ты был другим, — стараясь, чтобы не прозвучало обвиняюще, ровно произнесла Роанна.

— Это верно, — задумчиво произнёс Итан, хмурясь и о чём-то напряжённо размышляя.

Желая сгладить неприятную тему, Роанна потянулась и коснулась губами его щеки.

— Не переживай.

— Я люблю тебя, — безо всякого перехода сказал Итан, мягко взяв ладонями её лицо. И было что-то в его взгляде настолько родное, знакомое и близкое, что на глазах выступили слёзы.

Итан осторожно обнял её, прижимая к себе, перебирая волосы и шепча в ухо какие-то успокаивающие слова, а слёзы, почуяв слабину, буквально хлынули из глаз.

Роанна с силой обхватила его в ответ, судорожно стискивая плечи, словно он пытался вырваться. Всплывали в памяти непрошенные моменты. Как кто-то доложил королю о её неверности. Как пылала, объятая огнём со всех сторон, та самая кузница вместе с маленькой комнаткой, вместе с рисунками и маленькими восковыми фигурками, которые Итан любил лепить в свободное время. Как злорадно кто-то шепнул ей, что она сама сгорит на следующем костре.

И Бездна. Зеленоватая, дрожащая завеса, Ничто, где сгинули миллионы до неё и миллионы сгинут после.

Ветер, развевающий красное платье. И Итан. Рядом. Такой надёжный, непоколебимо уверенный в своём выборе, сжимающий её ладонь так, словно боялся, что она вырвется и убежит. Или сам боялся передумать в последний момент, смалодушничать и выпустить её пальцы, остаться. Ведь ему можно, никто не будет его преследовать. Нужно отпустить его, пока ещё не поздно. Она ведь не верит в эти глупые сказки о Бездне.

Роанна пришла в себя всё в той же постели, но уже одна. От мокрых волос приятно пахло травами, влажное, покрытое кровавыми разводами постельное белье сменилось сухим и чистым, а сама она оказалась одета в длинную свободную рубашку.

Зевнув, Гидра села, свесив ноги, и потёрла глаза. Стало ощутимо светлее, день явно прогрессировал.

Увидев приоткрытую дверцу шкафа, она подошла и посмотрела на себя в зеркало, подняв рубашку. На шее, куда было неприятно дотрагиваться, обозначился крупный кровоподтёк. Следы пальцев обнаружились на обоих запястьях, на внутренней стороне бедра и груди.

Роанна задумчиво прикусила губу и поморщилась, почувствовав боль.

Подумав, она решила, что возвращаться в Школу в том же платье с засосом на самом видном месте — не лучшая идея — и распахнула обе дверцы шкафа в поисках чего-нибудь вроде куртки.

За дверью послышались шаги, и вошёл Итан с подносом.

— В постель. Живо, — спокойно, даже добродушно произнёс он, но было что-то в его тоне и взгляде такое, отчего улыбаться Роанне расхотелось. Она села на кровать, подтянув к себе одеяло, и с любопытством уставилась на содержимое подноса. Чашка чая, тарелка с овсянкой, ещё одна со смазанными маслом гренками, стакан апельсинового сока, яблоко и кусочек цельного шоколада. Взвизгнув от восторга, Роанна потянулась к шоколаду. В Школе, само собой разумеется, сладостями никто их не кормил, и даже собственную дочь Эридан баловал редко, разве что приносил порой разноцветные леденцы и фрукты. Поэтому впервые попробовала такой вот сладкий коричневый слиток она только с год назад — собственно, Палач его и принёс на очередной её День Рождения.

— Сперва нормальная еда, — напомнил Итан, улыбаясь краем губ.

Закатив глаза, Роанна взялась за кашу.

— Фу, ты что, рецепт у нашей поварихи взял? — она поморщилась, подняв ложку и позволяя вязкой овсянке стечь обратно в тарелку.

— Это мне вместо «спасибо»? — иронично уточнил Итан, и она рассмеялась.

Вместе с гренками овсянка перестала казаться гадостью, и спустя минут десять Роанна добралась-таки до желанного шоколада, успевшего слегка подтаять и перепачкать ей руки, а заодно и губы. Она потянула было пальцы ко рту, но Итан мягко перехватил её руку и поочерёдно облизнул каждый палец.

Гидра заворожённо наблюдала за этим, чувствуя, как несмотря на тёплый день, по спине бегут мурашки.

Вздохнув, Итан неохотно отпустил её руку и взял чашку с чаем.

— Вот, я добавил туда обезболивающее.

— Мне не больно, — поморщившись, Роанна качнула головой и тут же вздрогнула, когда, забывшись, в очередной раз прикусила и так искусанную в кровь губу.

— Пей, — и снова тот же взгляд и тон, от которых хотелось опустить глаза.

От чая пахло смородиной и мятой, так что невольно вспомнилась Лира с её врождённым даром различать два совершенно одинаковых растения по еле заметной окантовке на краю листика.