Опасная красота. Созвездие Гидры - [21]

И уже через неделю Ризан помнил названия долбанных созвездий наизусть.

Риз не знал своей фамилии — родителей его как мятежников казнил Совет, а двухлетнего мальчика сдали в сиротский дом в самом бедном городском районе. Уже в пять лет он умел прятаться на виду, складываться так, чтобы уместиться в самый узкий ящик, и подтягивался на косяках. В семь воровал яблоки, пирожки и мелкие монеты с прилавков на рынке. В девять впервые совершил убийство.

Риз не знал, доберётся ли живым до выпуска и скольких ещё жизней ему будет это стоить.

Не знал, что будет делать, оказавшись лицом к лицу с Советом, обрёкшим его на голодное детство и жизнь по принципу «Убей или сдохни сам».

Но одно Ризан знал точно. Он умел добиваться того, чего хотел.

А сейчас, глядя на мечтательное, устремлённое куда-то вверх, на бесконечные звёзды, лицо Роанны, он хотел только её.

— Гипиона. Это созвездие, которое назвали в честь одного мальчишки. Он прославился тем, что был очень доверчивым и не понимал шуток, — на полном серьёзе закончила Гидра и расхохоталась. Её звонкий смех прокатился по крыше, радостный и искренний.

— Значит, я назвал всё? — усмехнувшись, Риз приподнялся с каменной плиты и выпрямился, разминая затёкшие ноги.

— Значит, всё, — кивнула Гидра. По её ассиметричному лицу, чуть неправильному от того, что одно ухо располагалось чуть ниже, сложно было понять, как она относится к ситуации. Светло-карие глаза излучали вечную насмешку над всем миром.

— Значит, теперь ты моя девушка? — Ризан шагнул к ней и протянул руки ладонями вверх. Какая-то часть его боялась, что Роанна просто скажет «Ты что, дурак? Это была шутка» и уйдёт.

Но Гидра протянула свои ладони, положив сверху на его. Кожа её была сухой, мозолистой и шероховатой, но очень тёплой, несмотря на сентябрьскую ночь вокруг.

Роанна сделала движение первой, потянувшись вперёд, и прижалась своими губами к его. Ризан почувствовал её горячее дыхание, отдающее мятой и ещё чем-то сладким. Она явно не знала, что нужно делать. Прежде Риз не видел её с парнями, да и сами парни желанием не горели, глядя на то, как она каждый раз побеждает в схватке, ловко метает ножи и справляется даже с громоздкой секирой, которую не каждый соученик мог просто удержать дольше минуты.

Для них Роанна была не девчонкой, а соперником, причём соперником, который всегда одерживает верх.

Ризан стиснул ладонью её затылок, притягивая ближе, и углубил поцелуй, перебирая пальцами мягкие чёрные волосы.

* * *

Роанна ступила через порог в общую спальню, которую, в числе прочих, занимал и Ризан. Когда-то, долгих три года назад, каждая из стоявших почти вплотную друг к другу кроватей была занята — теперь же в этой спальне осталось всего десять человек, и примерно по столько же в остальных. Количество будущих наёмников неумолимо сокращалось. На той неделе один принял большую дозу Чёрной Арансии, чем было можно — то ли случайно, то ли на спор, разбираться не стали. До этого сразу трое решили задержаться в Городе с кулонами-хамелеонами. Их тела, которые принесли неизменно молчаливые охранники, чтобы предать Бездне, затронули какую-то особенно тонкую струну в душе Ро — ведь не встреться ей Палач вовремя, она могла бы повторить их судьбу.

С другой стороны, это была милосердная смерть, по сравнению с той, что постигла этой же осенью целую компанию мальчишек и девчонок, решивших сбежать. Вероятно, близость испытания в конце года и понимание, что пройдёт его при любом раскладе лишь половина учеников — толкали на отчаянные действия. И Эридан решил подобные действия пресечь раз и навсегда.

Роанна до сих пор морщилась, когда вспоминала тот день. Их собрали в холле, на том же месте, где когда-то стоял весь набор ещё ничего не умеющих детей. Тогда-то и бросилось в глаза, насколько холл стал просторнее.

Собравшись под утро, расходились уже затемно, с зеленоватыми лицами, заплаканными глазами и чётким пониманием того, что умереть в бою, в переулке от действия кулона, от рук своего ровесника во время испытания — всё, что угодно, лучше этого.

Лиру тогда пришлось вести в медотсек, где ворчливая, но добрая медсестра загодя заварила целое ведро чая с какими-то успокоительными травами. Отпаивая Лиру, медсестра дёрнулась было к Роанне с чашкой в руке, но натолкнулась, как на стену, на безразлично-холодное лицо.

При Лире, Ризане, Юнис и остальных Ро не проронила ни слезинки, хотя одним из сбежавших парней был Ноа, с которым она частенько тренировалась в рукопашном бою и бегала наперегонки по полигону.

Только оказавшись в спальне и удостоверившись, что Эридана не будет ещё какое-то время, Роанна заперлась в ванной, где вывернула оба крана со вновь обретённой, благодаря починённому водопроводу, проточной водой и разрыдалась, сжавшись на холодном мраморном полу.

Роанна прошлась по пустой спальне — было время обеда — задумчиво разглядывая кровати. За годы даже в таких жёстких условиях каждый оброс кое-каким набором личных вещей, поэтому легко можно было отличить свободные места от занятых.

Ро прошла мимо кровати Ноа — как-то он при Роанне приходил достать из тумбочки конспект — и поняла, что ничего не чувствует. Странная, даже страшная мысль пришла в голову сразу за этой: как можно дружить с кем-то, когда каждый год, месяц и день рискуешь стать его убийцей? Что если бы это Ризан или Раминия решили сбежать? Что если бы Нонна или Юнис тогда вместо задания отправились к своим семьям, а Роанне пришлось за ними следить? Что если в конце года она войдёт в тренировочный зал и увидит напротив себя Лиру?