Они штурмовали Зимний - [8]

— Ну и красотка!

«Здесь она живет или к кому в гости? — вежливо уступив дорогу, пытался угадать сыщик. — Нужно проследить».

Катя пересекла двор и вошла в тот же подъезд, куда скрылся выслеживаемый студент. «Не к нему ли на свиданье?» — подумал сыщик.

Не мешкая, он шмыгнул в подъезд и остановился в темном углу лестничной клетки.

Девушка поднялась на площадку третьего этажа и четыре раза постучала в стенку. За дверью послышался женский голос:

— Кто там?

— Я к бабушке Соне, — негромко ответила девушка. — Она дома?

То же самое говорил и студент. — К нему! — злобно пробормотал Аверкин, когда дверь за Катей захлопнулась. — Ну, погоди же, я вам устрою свидание за решеткой!

Подняв воротник, он стоял в тени соседнего подъезда и поглядывал на занавешенные окна третьего этажа. Там изредка мелькали тени, свет становился то ярче, то бледней, но что делают обитатели конспиративной квартиры, трудно было понять.

Прижавшись спиной к стене, Аверкин терпеливо ждал и раздумывал: «Кто же выйдет первым? Если девушка, то пойду за ней, — решил он. — Я должен узнать, где она живет. Может, нащупаю новую цепочку заговорщиков и открою организацию, еще неизвестную охранному отделению. А это повышение и награда! Надо действовать именно так. Студент никуда не денется, — я знаю, где он ночует».

Катя вышла первой. Оглянувшись по сторонам и ничего подозрительного не заметив, она прошла под арку и повернула вправо. Аверкин, выждав несколько секунд, перебежал к воротам и выглянул на улицу. Пешеходов было немного. В. неярком свете фонаря он видел, как девушка торопливо удаляется.

Натянув поглубже кепку, сыщик поспешил за ней. Приблизясь метров на сорок, он замедлил шаги и, прячась за идущей впереди парой, не спускал с девушки глаз. Аверкину хотелось приметить в ее фигуре что-нибудь особенное, отличающее от других, чтобы потом нетрудно было отыскивать девушку в людском потоке на более оживленной улице. Но, как сыщик ни всматривался, все в Кате казалось ему обычным: она не покачивала ни плечами, ни бедрами, шаг ее был ровным и легким. Видно, девушка привыкла ходить пешком и не боялась больших расстояний.

«Вот разве ноги чуть полноваты для такой тонкой и аккуратной фигурки, — подумал Аверкин, но тут же сердито возразил себе: — А где ты видел стройней? Ишь, знаток! Все у нее в меру. Может, только голову держит слишком гордо и независимо, словно ее из института благородных девиц выпустили. Впрочем, если бы ее одеть побогаче, то она бы выглядела лучше смолянок».

Аверкин заметил, как шедший навстречу франтоватый чиновник обернулся вслед девушке и остановился, точно соображая: не увязаться ли за ней?

«Этого еще не хватало!» — досадуя, подумал сыщик. Он ускорил шаг и со всего хода так налетел на волокиту, что у того от толчка слетела фуражка.

Не желая вызывать лишнего шума, Аверкин поспешил извиниться:

— Ради бога. Прошу простить. Вы столь неожиданно остановились, что я нечаянно…

Но чиновник оказался крикуном:

— Хам! — рявкнул он, схватив сыщика за рукав. — Расхулиганились тут… К городовому захотел?!

Назревал скандал, который был некстати. Боясь потерять из виду Катю, сыщик резко выдернул руку и, показав значок охранного отделения, злобно прошипел:

— Замолчи, сволочь! А то сам сейчас угодишь в полицию.

Отшвырнув ногой на мостовую фуражку опешившего чиновника, Аверкин кинулся догонять далеко ушедшую девушку.

Он умел передвигаться быстро и бесшумно. Приблизившись к Кате на прежнее расстояние, Аверкин шел за ней следом до тех пор, пока она не свернула в ворота каменного дома.

«Не новая ли конспиративная квартира?» — подумал сыщик. Он поспешил за девушкой во двор и там увидел, как за ней захлопнулась дверь в подвальное помещение.

Выждав некоторое время, Аверкин стал заглядывать в плохо занавешенные окна подвала. В одном из них он увидел Катю. Она устало снимала с себя короткое пальто и что-то говорила высокой старухе, смотревшей на нее поверх очков.

Без платка и пальто девушка стала стройней и выше. Простенькое синее платье, стянутое ремешком в талии, очень шло к ней, а белый воротничок оттенял разрумянившееся на холоде лицо, с приметной родинкой у подбородка.

«Вот такая же родинка была и у Туси Бонич, — подумалось Аверкину. — Только у той не у подбородка, а под губой. И красота была какой-то холодной, кукольной».

Взяв полотенце, девушка вышла, а старуха стала закрывать стол к ужину.

Обстановка в комнате была убогой: два деревянных топчана, застеленных лоскутными одеялами, старенький комод, несколько табуреток и в углу — потемневшая икона с едва мерцающей лампадкой. Электрическую лампочку прикрывал зеленоватый бумажный абажур.

«Небогато живут, — определил Аверкин. — От такой жизни не возгордишься. Деваху нетрудно будет приручить подарками. Только вот глупость, взбрело же ей с политическими связаться! Теперь думай, как спасти от тюрьмы. Впрочем, чего я огорчаюсь? Ее же можно уговорить работать на нас. Идея, черт побери! Вдвоем мы всюду пролезем».

Девушка вернулась в комнату оживленной. Повесив полотенце, она подошла к круглому зеркальцу, стоявшему на комоде…

Сыщик, наверное, еще долго бы наблюдал за Катей, если бы ему не помешали: во дворе появилась толстая дама с белой собачкой. Аверкин, отпрянув от окна, спросил у нее: