Они принадлежат всем - [16]

Далее наш путь идет в Руанду. Но предварительно я прошу одного знакомого, который как раз едет на почту, дать во Франкфурт телеграмму, что я прибыл целым и невредимым. Однако, как я узнал десять дней спустя, в Танганьике для двух газет это известие на несколько часов опоздало и они сообщили, что я уже два дня как «без вести пропал» в Конго.

Доктор Верхарен уехал на полдня позже нас; мы его случайно встретили на границе Руанды. Он рассказал нам, что солдаты не стреляли в животных Киву-парка. Верхарен собирался вернуться назад в Конго, чтобы и при новом правительстве продолжать свои исследования в Киву-парке. «Врачи, миссионеры и такие люди, как мы, заботятся о вещах, которые касаются всего человечества. Политика к ним не имеет никакого отношения».

Жак Верхарен — храбрый человек. Я, как сейчас, его вижу: он стоит под деревом и машет нам вслед. Останется ли он жив? А мы едем дальше — в Национальный парк Катера в Руанде.

* * *

Директор Национального парка Катера Гюи де Лейн вместе со своей женой, моложавой, довольно элегантной женщиной, жил в белом, напоминающем дворец доме, расположенном на вершине холма. Красивый подъезд, большие открытые веранды со стеклянными дверями, огромный вестибюль, кафельные ванные — словом, все как в настоящей усадьбе где-нибудь в Бельгии, а не в одиноко стоящем доме среди дикой природы. Да и каменные домики африканских лесников здесь напоминают поселок из коттеджей.

Национальный парк расположен на реке Кагера, которая далее течет через Танганьику и впадает в озеро Виктория. Здесь, в Руанде, она образует множество озёр и болот. На одном из этих болот де Лейн построил на сваях высокую площадку, крытую камышом. Мы поднимаемся туда по лесенке. Отсюда можно увидеть многое такое, что в Африке не легко найти. Впервые в жизни мне, например, удается увидеть на воле челноклюва (Balaeniceps гех)[12]. Часами он неподвижно стоит на травянистой кочке, уставившись в воду. Увидев лягушку или рыбу, он мгновенно совершает бросок огромным и широким, действительно напоминающим ботинок[13] клювом и его острым концом пронзает свою жертву. Однако, рассматривая его в бинокль в течение двух дней, я ни разу не заметил, как он это делает.

На полузатопленных камышовых островах в заросшей зеленью воде пасутся антилопы ситутунга. Вот, оказывается, почему у них такие широко раздвоенные копыта. Несколько лет тому назад мы получили из Леопольдвиля для Франкфуртского зоопарка трех ситутунга и с тех пор уже успели развести целое стадо этих антилоп. Теперь, когда я увидел, в каких природных условиях они обитают у себя на родине, мне остается только запоздало удивляться, как нам это удалось, потому что мы их содержим совсем без воды, на сухой земле.

В этой области Африки черные носороги живут только в Кагера-парке. В Гарамба-парке, в северном Конго и на границе с Суданом встречаются белые носороги[14].

Появление в Кагера-парке черных носорогов имеет свою историю.

Между прочим, лишь год тому назад мы узнали, что черные носороги умеют плавать. Выяснилось это во время спасательных работ на исчезающих островах искусственно запруженного озера Кариба в бассейне реки Замбези. Чтобы перевезти оттуда животных, их предварительно оглушали. И вот один носорог, неожиданно придя в себя, сошел с берега в воду и… поплыл. Правда, при этом он погрузился так глубоко в воду, что ив нее виднелись лишь его ноздри и глаза; достаточно было бы небольших волн, и он бы уже захлебнулся.

Другой носорог в районе фермы Момелла, близ Аруши, обозлившись за что-то на владельца фермы Траппе, гнался за его лодкой до самой середины озера.

Но это редкие исключения. Во всяком случае, черные носороги никогда не предпринимали попыток перейти вброд или переплыть реку Кагеру, чтобы заселить прекрасные угодья на другом берегу. Мысль о переселении носорогов несколько лет назад пришла в голову профессору ван Штрелену, научному руководителю национальных парков Конго.

Так как департамент охоты Танганьики все равно решил произвести планомерный отстрел носорогов на больших территориях, чтобы освободить место для новых поселков, он без особого ущерба для своей страны преподнес профессору ван Штрелену «щедрый» подарок — шесть носорогов.

В письменной форме это сделать очень легко, но осуществить крайне трудно. Дело в том, что застрелить носорога может и двенадцатилетний мальчишка, если у него есть хорошее современное ружье. Но поймать живого носорога целым и невредимым сумеет не более полдюжины людей во всей Восточной Африке. Один из них — это господин де Бер, живущий недалеко от Аруши. Ему семьдесят пять лет. Диких животных он начал ловить с сорока семи лет и ловит их по сей день. Увидев носорога, он мчится к нему с сумасшедшей скоростью на своем маленьком, легком грузовичке. Обычно животные сразу же убегают, даже если это самки с детенышами… Только в тех случаях, когда детеныш не может больше бежать, мать возвращается и переходит в наступление. Но даже когда ей удается настичь мечущуюся во все стороны машину, ей все равно редко удается пропороть ее обшивку, обитую во многих местах листовым железом. Как правило, она очень скоро прекращает поединок и убегает, бросив детеныша на произвол судьбы. Так обычно поступают и другие животные, потому что взрослая самка для продолжения рода важнее, чем беспомощный детеныш.