Она друг Пушкина была. Часть 1 - [62]

[139]

Граф Иван Матвеевич Толстой на беду оказался двоюродным братом Екатерины Тизенгаузен. План царской дворни не удался. Но императрица Александра Фёдоровна, вследствие влияния на неё камер-фрейлины графини Екатерины Тизенгаузен, женщины весьма умной и весьма хитрой, всё-таки протолкнула Толстого в товарищи министра иностранных дел[140].

Бедная Екатерина! Сколько сплетен и клеветы вокруг её имени! Позволю повторить слова Долли Фикельмон о её злосчастной судьбе: Как понимать, что такое чистое, благородное, такое доброе существо — постоянная мишень для мук и страданий! И именно та, которая ни в чём не согрешила, та, чьи помыслы непорочны, как у ангела!

Матушка Екатерина II была весьма искушённой в царедворческих нравах и как опытный режиссёр сама талантливо выстраивала придворные мизансцены. А затем с высоты трона, словно из театральной ложи, оценивала плоды своего труда: Какая сложная, причудливая, фантастическая смесь здравого и безумного! И как одно легко и неощутимо для глаз переходит в другое: восторг перед властью, силой, богатством сменяется презрением к бедности, слабости и… доброте. Наивысшая форма безумства — безжалостность к творящим добро! — на склоне лет царица занялась мемуарами и взором стороннего наблюдателя давала оценки театру своей жизни…

Екатерина Тизенгаузен всю жизнь провела при дворе, и бесноватые наказывали её за природную доброту. Мало кому известно, что своим возвращением из ссылки А. И. Герцен обязан ходатайству перед Николаем I графини Тизенгаузен, — этой отзывчивой, всегда готовой помочь людям женщины.[141]

Доброта — наследственная черта в её семье. Она была удивительна в Елизавете Михайловне. Дружба у неё возвышалась до качества доблести… Она за друзей ратовала, не жалея себя, не опасаясь для себя неблагоприятных последствий… от этой битвы не за себя, а за другого, — писал П. А. Вяземский. Этот «дар небес» она передала не только дочерям, но и внучке Элизалекс, благодетельнице всех сирых и неимущих в Венеции, — слова князя Альфонса Клари-Альдрингена.

Будущим исследователям документы и портреты теплицкого замка откроют ещё немало тайн и загадок. Изучена лишь малая часть бесценного клада, каким является семейный архив Фикельмонов и их потомков. Он хранится в архиве г. Дечина, расположенного неподалёку от Теплице. Назову лишь некоторые из документов, которые мне удалось просмотреть: 1. Переписка гр. Фикельмона с Меттернихом (вероятно, черновики или копии — оригиналы хранятся в венском Hofarchiv). 2. Переписка гр. Фикельмона с Нессельроде. 3. Письма графине Фикельмон П. А. Вяземского, Жуковского, гр. Панина, Игнатьева. 4. Письма к Долли от родственников — сестры Екатерины Тизенгаузен, Опочининых, Толстых, Захаржевских, Тизенгаузенов, Радзивиллов. 5. Переписка с русскими и австрийскими друзьями — с женой Меттерниха Меланьей, Альфонсом Сюлливаном, семьями Лихтенштейн, Лобковиц, с австрийским послом в Бразилии Маршаллом и пр. 6. Дневники, записки, рисунки Долли. 7. Генеалогическое древо Тизенгаузенов. 8. Переписка дочери Фикельмонов — Элизалекс.

Многочисленная корреспонденция — на французском и немецком языках — графов Фикельмонов, письма Екатерины Тизенгаузен сестре Долли, к сожалению, не прочитаны, и прежде всего, из-за трудности расшифровки почерков. Эта работа требует специального знакомства с каллиграфией прошлого века. А письма, без сомнения, содержат неизвестные подробности о Фикельмонах, Хитрово, Екатерине, о знакомых и друзьях Пушкина, возможно, и о нём самом. И, может быть, помогут разгадать наконец тайну происхождения Феликса Эльстона.

Тайная Супруга Дантеса

Cherchez la femme!

— Наконец-то! — воскликнула я, прочитав в парижской «Русской мысли» статью Ивана Толстого «Найдены письма Дантеса»[142]. Её прислал мне мой добрый знакомый князь Никита Лобанов-Ростовский. Время от времени он подбрасывает мне подобные подарки — зарубежные публикации о Пушкине. Но этот был поистине потрясающим! Давно уже пушкинистика не испытывала подобного шока. Иван Толстой очень точно выразил впечатление от этой сенсации:

И вот произошло то, во что не верилось: письма Жоржа Дантеса нашлись, и не одно-два, а целых 25, вот они, ещё нигде по-русски не опубликованные, ещё никем толком не прочитанные, ещё таящие в себе сотни будущих работ, которые о них напишут.

Более 150 лет наследники Дантеса отрицали существование писем. Не хотели выносить сор из избы. И вот жгучая семейная тайна вырвалась за порог дома. Значение сего события огромно! Публикация новоявленных документов поможет разрешить многие загадки поведения Дантеса, понять ставившие в тупик самого царя причины усыновления его Геккереном, проникнуть в тайну женщины божественной красоты. Теперь можно попытаться ещё раз разобраться в покрытой фантастическими наслоениями истёкших лет преддуэльной драме. Этот акт доброй воли — по-другому его не назовёшь — укрепляет надежду, что в один прекрасный день на свет божий также появятся из архивных закромов таинственно исчезнувшие письма Натальи Николаевны. Очаровательная итальянка Серена Витале сумела найти ключик к сердцу и разуму престарелого барона Клода де Геккерена, убедила достать с пыльных антресолей потрёпанный чемодан с бумагами Дантеса. Щедрая — какой и должна быть душа человека, соприкасающегося с духовностью Пушкина! — она сразу же после публикации своей книги «Пуговица Пушкина» на итальянском языке предоставила русским издателям эти легендарные письма — во Франции — «Русской мысли» и в России — петербургскому журналу «Звезда». Таким образом, они стали достоянием всех нас, русских или нерусских, независимо в какой стране живущих, для кого Поэт был и есть —