Она друг Пушкина была. Часть 1 - [58]

Будущее воспитанника Элизы Хитрово было обеспечено дружными усилиями и связями обеих семей. Женившись на Сумароковой, Эльстон специальным указом царя получает графский титул жены. Военная служба его, несмотря на ходатайство Екатерины, проходила на Кавказе. В 1852 году он награждается австрийским правительством орденом Белого орла. Вероятно, за участие в подавлении Венгерской революции 1848 года в рядах российского полка, посланного Николаем I на помощь Австрии. У его потомков сохранилась сделанная в Вене фотография, где он запечатлён с этим орденом.

Во время пребывания в Австрии, должно быть, произошло его знакомство с матерью — графиней Форгач. Именно после 1848 года она стала писать письма Феликсу в Россию. Встретился Эльстон в Вене и с австрийским бароном Карлом Хюгелем. Вероятно, следствием этой встречи было отчисление Хюгелем части своего имущества в пользу Эльстона. Ещё одна загадка в биографии мистического воспитанника Хитрово! О причинах этого неожиданного дарения пойдёт речь дальше. За участие в Крымской войне Эльстон был произведён во флигель-адъютанты. В 1863 году назначается наказным атаманом Кубанского казачьего войска. В том же году ему присуждается звание генерал-лейтенанта, а через два года — генерал-адъютанта. Последние два года жизни был командующим Харьковским военным округом. Он умер 57-ми лет от туберкулеза. Оставил богатое потомство — четырёх сыновей и двух дочерей. Его внук от одного из сыновей — графа Феликса Феликсовича Эльстона-Сумарокова — князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон вошёл в российскую историю причастностью к убийству Распутина. Этот третий в роду Феликс Феликсович женитьбой на внучке Александра III, княжне Ирине Александровне, породнился с царской фамилией. Потомки Эльстона по линии Юсуповых были богатейшими людьми России — крупнейшие промышленники, акционеры нескольких банков, владельцы обширных земельных угодий в семнадцати российских губерниях, нескольких дворцов в Петербурге и в Москве, в том числе подмосковного имения Архангельское.

А был ли мальчик?

Был ли, не был Феликс внебрачным сыном Екатерины, пока никто с достоверностью не смог доказать. Аргументы в пользу этой версии несущественны. Один из них — письмо графа Фикельмона бабушке жены — Екатерине Ильиничне Кутузовой (от 10 декабря 1822 г.). Но что в нём порочащего Екатерину? А вот что: тёща Фикельмона Е. М. Хитрово собиралась приехать в Верону на конгресс, но этому помешало нездоровье графини Екатерины — побудило её остаться в Неаполе и пожертвовать бывшим у неё намерением встретиться с царём Александром и представить ему дочерей, а Долли не захотела расстаться с матерью[126]. Сторонники версии о внебрачном сыне решили: беременность Екатерины и была её «болезнью». Право же, смехотворный довод! Другие «доказательства» не лучше и покоятся в основном на недоброжелательных сплетнях. Откуда, дескать, императорские благодеяния, вдруг посыпавшиеся на эту семейку? Пенсия и имения, пожалованные дочери прославленного полководца, назначение Екатерины фрейлиной (между прочим, она была определена фрейлиной императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра II, ещё в 1813 году, когда ей было всего 10 лет. В должность фрейлины другой императрицы, Александры Фёдоровны, вступила лишь 17 июня 1833 года, т.е. через семь лет после возвращения в Петербург)[127]. В числе прочих благодеяний — звание статс-дамы, полученное гр. Тизенгаузен в 1851 году, дружба с императрицей графини Фикельмон… И ещё — с чего это Николай I стал крёстным отцом так называемого сына графини Форгач? А потом даровал ему графский титул Сумароковых? Кстати, российские императоры, дабы не угасали старинные русские роды, часто передавали титулы фамилий, где пресекалась мужская линия, их ближайшим родственникам. А у Сергея Павловича Сумарокова не было сыновей.

Английскими и бельгийскими потомками Эльстона была предпринята попытка (весьма убедительная!) опровергнуть легенду о нём как о незаконном ребёнке прусского короля или его сына Вильгельма. Но и им не удалось окончательно сдёрнуть вуаль с тайны его происхождения. Может, разгадка содержится в письмах графини Форгач. Бытует версия о их подделке Елизаветой Михайловной Хитрово. Зинаида Алексеевна Бурке, урождённая Башкирова, правнучка Эльстона по линии его старшего сына Павла Феликсовича, категорически отвергла это предположение. Письма помечены 1848—1849 годами, когда Хитрово давно уже не было в живых. А домысел, что она изготовила их впрок, — просто смешон! Бурке была убеждена, что доскональное изучение писем, экспертиза почерка подтвердят истину о материнстве графини Форгач. Сама исследовательница не смогла получить доступ к архиву Пушкинского дома, где они хранятся. Но сумела собрать немало документов о графине Йозефине Андраши, по мужу Форгач, и о бароне Карле Хюгеле — предполагаемом отце Эльстона.

Мой интерес к нему (Эльстону. — С. Б.), — пишет Бурке, — вероятно, был вызван его хранившимся у моей матери портретом, где он изображён молодым и красивым[128].

В пользу отцовства Хюгеля Зинаида Бурке приводит и другой, вышеупомянутый, факт — о выделении бароном Феликсу определённой доли своего состояния. Должно быть, в этом посредничал граф Форгач. По воспоминаниям дедушки Зинаиды Бурке, Карл Хюгель вёл с графом какие-то долгие переговоры. После встречи с сыном в графине, наверное, заговорила совесть. Ведь Феликс в то время существовал на своё скромное офицерское жалованье. Е. М. Хитрово, жившая на назначенную ей царём пенсию, вряд ли могла оставить ему какое-нибудь наследство. Что сталось с её бессарабскими землями, неизвестно. Должно быть, продала их ещё при жизни. Екатерина Тизенгаузен тоже не могла помогать Феликсу из своего небольшого фрейлинского вознаграждения. Сама же графиня Форгач была разорена. После революции 1848 года имения многих венгров, принимавших в ней участие или сопричастных к повстанцам, были конфискованы австрийским правительством.