Он ведёт меня - [11]

Будь иначе, мы давно бы поняли, что единственная цель нашего пребывания в Теплой Горе – как, впрочем, и всей нашей жизни – исполнение воли Божией. Не такой воли Божией, какая нравится нам, не такой, какой мы ее себе представляем, и не такой, какой она должна быть согласно нашей жалкой человеческой премудрости. Но такой воли Божией, которая отвечает представлениям самого Бога и которую Он являет нам каждый день, ставя нас в разные – Им сотворенные – ситуации. Для нас волю Божию воплощали двадцать четыре часа каждого дня: те лица, места и обстоятельства, которые Он даровал нам в эти часы. Бог знал, что именно эти лица, места и обстоятельства были важны для Него и для нас в тот момент, и хотел, чтобы мы действовали исходя из них – а не из какого-то абстрактного принципа и не из субъективного желания «творить волю Божию». Все это – двадцать четыре часа каждого дня – и было Его волей, и мы должны были научиться распознавать Его волю в реальности этих ситуаций и поступать соответственно. Мы должны были научиться смотреть на нашу повседневную жизнь, на все, что ежедневно встречается нам на пути, глазами самого Бога; научиться видеть, как Он оценивает вещи, места и, прежде всего, людей; осознавать, что с этими вещами и с этими людьми Он связывает нас с определенной целью и намерением, и стараться всегда исполнять эту волю – Его волю – каждый час каждого дня в тех ситуациях, которые Он нам дарует. Ибо для какой же иной цели мы были сотворены? По каким иным причинам Он распорядился так, чтобы мы были здесь, сейчас, в это время, среди этих людей? С какой еще целью Он привел нас сюда, если не для того, чтобы во всех этих ситуациях мы видели Его волю и всегда старались делать то, чего желает Он, и так, как хочет Он, так, как сделал бы Он сам, и ради Него, так, чтобы плоды наших трудов и слава достались Ему?

Наша дилемма в Теплой Горе была вызвана разочарованием от невозможности исполнять волю Божию, как мы её себе представляли, невозможностью трудиться в соответствии с желанием Бога, как мы его себе представляли. Мы разочаровались, вместо того чтобы просто в самой этой ситуации усмотреть Его волю. В такое заблуждение легко может впасть любой – святой и ученый, церковный предводитель и поденщик. В конце концов мы начинаем ожидать от Бога, что Он примет наше представление о том, какова должна быть Его воля, и поможет нам исполнить именно это, вместо того чтобы научиться видеть и принимать Его волю в тех ситуациях реальной действительности, которые Он преподносит нам каждый день. Простая душа, которая ежедневно совершает Утреннее приношение, предавая Господу «все молитвы, дела, радости и страдания этого дня», и затем поступает соответственно, безусловно принимая все ситуации данного дня как ниспосланные Богом и с любовью на них откликаясь, уже постигла с непосредственной, как у ребенка, верой всю глубокую истину воли Божией. Предсказывать же волю Божию, рассуждать о том, какой она должна быть – это одновременно результат человеческой глупости и тончайшее из всех искушений. Простая и ясная истина заключается в том, что Его воля – это то, чего Он действительно хочет и ниспосылает нам каждый день в виде обстоятельств, мест, людей и проблем. Вся штука в том, чтобы научиться это видеть – и не только теоретически или время от времени, в некоем внезапном озарении, дарованном нам благодатью Божией, но каждый день. Никому из нас нет нужды задумываться, в чем должна состоять для нас воля Божия. Он ясно являет нам Свою волю каждый день и в каждой ситуации, мы же должны лишь научиться видеть все таким, каким это видит и являет Он.

Искушение же состоит в том, чтобы не замечать в этом воли Божией и смотреть поверх этих вещей – как раз потому, что они так будничны, так незначительны, так скучны и обыкновенны, – и пытаться взамен найти какую-то другую, более благородную «волю Божию» в неких абстракциях, которые лучше соответствуют нашим представлениям о Его воле. Такое искушение было и у нас в Теплой Горе – и бывает у всякого, кто внезапно обнаруживает, что жизнь не такова, как он ожидал. Решение же заключается в том, чтобы понять, что именно эти вещи – и только эти вещи, здесь и сейчас, в эту минуту – и представляют собой истинную волю Божию. Непростая задача состоит в том, чтобы научиться принимать эту истину и действовать исходя из нее каждый день и каждую минуту. Беда в том, что, как и все великие истины, эта истина кажется слишком простой. Она все время здесь, прямо у нас перед носом, а мы все смотрим не туда, ища чего-то более возвышенного. Она отмечена знаком всех божественных истин – простотой, – и в то же время именно ее кажущаяся простота делает нас склонными не замечать ее или пренебрегать ею в нашей повседневной жизни.

Кроме того, как и все божественные истины, она далеко не проста в осуществлении. Сама ее простота делает ее одновременно не только неправдоподобной, но и невыполнимой для человека, потому что наша слабая человеческая натура слишком склонна отвлекаться и рассеиваться. Те самые обстоятельства нашей жизни, постоянные, скучные и обычные, которые ежедневно являют нам истинную волю Божию, в то же время служат иногда и причиной нашей рассеянности – именно потому, что мы так заняты ими – и заставляют нас терять из виду – пусть на мгновение – эту великую истину. И все же осознать эту истину, какой бы простой она ни казалась, следовать ей, принимая каждое мгновение каждого дня в свете этой истины, стараться, насколько возможно, помнить о ней в каждой ситуации, сделать ее единственным правилом, направляющим каждый наш шаг, единственным нашим стремлением, – это значит познать наконец подлинную радость и душевный покой, исходящий из уверенности в том, что мы всегда и во всем стремимся творить волю Божию – единственное, ради чего мы, в конечном счете, существуем и сотворены. Человек не может желать большего покоя, не может познать большей ясности.