Он мне приснился. Тени - [6]
Из его рюкзака доносилось оглушительное треньканье.
– А попротивней музыки не было? – съязвила Янка и плюхнулась обратно на полотенце.
– Была, – сказал Марк, доставая телефон. – Хочешь проверить?
– Нет, спасибо, ответь уже скорее!
– Слушаюсь! – Марк нажал на кнопку. – Алло! Да. Ба, какие люди!
Марк отошёл в сторону, и Янка шепнула Кире:
– А он изменился за пару лет! Ну, ты понимаешь, о чём я…
Кира кивнула и опустила глаза.
– Забудь всё, что я говорила, – продолжала Янка. – Конечно, умничает слишком много, но это поправимо. Надо же, а ещё недавно…
Янка осеклась на полуслове.
– О чём беседуете, милые дамы? – Марк сел рядом и посмотрел сначала на Киру, а затем на Янку.
– А тебе всё расскажи! Это ты давай колись, кто звонил?
Марк закинул телефон в сумку.
– Брат. Двоюродный, не родной, – добавил он, заметив Янкино удивление. – Родители его к нам на дачу собираются отправить.
– В ссылку? – Янка усмехнулась.
– Точно. Провинился, теперь вот свободой расплачиваться будет.
– Хорошее наказание, – заметила Кира. – На природе всё лето.
– Кому как, – Марк слегка наклонил голову набок. – Не каждому по душе вылавливать из воды русалок.
Кира вспыхнула и резко поднялась.
– Ты куда? – Янка тоже встала.
– Хочу прогуляться, вы оставайтесь. Я тут, рядом.
Марк взял её за руку.
– Ну уж нет, мы тебя больше одну не отпустим. Лучше поехали на карьер.
– Куда? – Кира нехотя высвободила пальцы.
– Это он про то место, куда мы всё детство мотались, – начала объяснять Янка. – Помнишь, я тебе рассказывала? Там огромный красный обрыв и лужа посередине.
Марк рассмеялся:
– Ты просто Паустовский какой-то. Мастер описывать пейзажи.
Янка нахмурилась:
– Не нравится – не слушай.
– Ну, извини, извини. – Марк обратился к Кире: – Так что?
По большому счёту Кире было совершенно всё равно, куда ехать. Только бы вместе с Марком. Она поняла это столь неожиданно и столь отчётливо, что улыбнулась сама себе.
– Видишь, заулыбалась, – заметила Янка. – Значит, поедет.
Кира пожала плечами, а Марк скомандовал:
– Тогда по коням!
Дорога шла через лес. Тропинка петляла между деревьями, и колёса велосипедов то и дело норовили застрять в торчавших тут и там корнях.
– Долго ещё так трястись? – крикнула Кира Янке в спину.
– Километра два, не больше, – ответила та, не поворачиваясь.
– У-ужас, – протянула Кира.
– Что?
– Я говорю, отлично! – и Кира закрутила педали быстрее.
Два километра, которые обещала Янка, оказались намного короче и превратились метров в пятьсот.
– Вечно ты всё преувеличиваешь! – Кира слезла с велика.
– И вовсе нет, – Янка показала Марку язык. – Это он коротким путём поехал.
Марк ничего не ответил. Прошёл немного вперёд и остановился у трёх сосен. Девчонки подошли следом.
Карьер и вправду оказался красивым. Крутые склоны, сплошь засыпанные огненно-красным песком, опоясывали небольшое озерцо, мутноватое от глины. Тут и там, растопырив причудливые корни, стремились к небу высокие сосны. А одна накренилась так, что ветвями почти доставала до воды.
– Видишь вон ту сосну? – указала на неё Янка.
Кира кивнула.
– Мы там с Марком часами просиживали.
Кира недоверчиво посмотрела на подругу. Ведь только вчера она говорила, что Марк всегда ей надоедал, и вдруг оказывается, они «часами просиживали».
– Ну, допустим, не часами, а минутами, – возразил Марк, заметив Кирин взгляд. – Янка вечно от меня на футбольное поле убегала.
Янка нахмурилась.
– Это потому, что ты зануда, всё время про свои книжки талдычишь. А мне нужно живое общение. Кстати, не знаешь, что там с полем случилось?
Марк подал девочкам руки и предложил спуститься к озеру.
– А ты не слышала? Его застраивать собираются, кому-то взбрело в голову построить на этом месте очередную виллу «Курица».
– Что?! – воскликнула Янка, споткнувшись о какую-то корягу, и, наверное, упала бы, если бы Марк её вовремя не поддержал.
– Да вы что сегодня, сговорились что ли? – выдохнул он. – Одна тонет, другая с обрыва кидается!
– Мне только это теперь и остаётся! – воскликнула Янка, оправляя платье.
Первое удивление прошло, сменившись негодованием.
– Я этой курице покажу, как футбольное поле своими сараями застраивать! Откуда она только вылезла?
Марк невольно усмехнулся. Кира взяла Янку за руку.
– Это он Пеппи процитировал, она так свой дом называла.
– А мне какая разница, кто как его называл? – возмущалась Янка. – Вы мне только дайте до этой Пеппи добраться, я ей такое нацитирую!
Марк предложил оставить подобные угрозы для личных встреч с владелицей будущей виллы.
– Тем более, – добавил он, – место здесь совершенно не подходящее.
Ребята оглянулись.
– Да уж, – заметила Кира. – Застряли на пол дороге.
Но Янка уже карабкалась по откосу.
– Куда ты? – окликнула её Кира. – А как же озеро?
– Водный футбол меня мало интересует, – отозвалась Янка откуда-то сверху.
Через секунду она выглянула из-за пригорка.
– Вы со мной?
Кира и Марк переглянулись. Всё это время они не разжимали рук, и главным для них было то, что они вместе. Однако показывать это Янке им не хотелось.
– Слушаюсь, командир! – крикнул Марк и потянул Киру за собой.
Янка крутила педали так быстро, что Кира и Марк едва за ней успевали. Мимо них со сверхзвуковой скоростью проносились деревья, дома и стремительно бросавшиеся в сторону прохожие.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.