Омут памяти - [9]
Никто не знает, кто научил меня читать, а читать начал лет с четырех-пяти. Подозреваю, что дед. Он любил меня и как-то выделял среди других внуков. Самой ценной наградой для меня было разрешение деда залезать на черемуху, что другим возбранялось. Я, конечно, раздувался от гордости, мои двоюродные братья обижались.
Все свое детство провел, понятно, с деревенскими мальчишками, города не знал, представления о городской жизни у меня не было ни малейшего. Первую железнодорожную станцию я увидел в 13 лет. Летом весь день проводил в лесу. Проказничали вместе с двоюродными братьями. Николай погиб на фронте, Костя стал членом Союза писателей СССР.
Самое любимое увлечение — грибы. Мы знали все места, знали, где родятся белые грибы да и все другие. Знали каждую тропочку в лесу, чуть ли не каждый кустик, под которым должно что-то расти. Собирали ягоды, но уже с меньшим интересом, поскольку собирать, например, землянику — дело хлопотное, и она как-то не очень торопилась в корзинку или в стакан, сразу в рот попадала.
Насколько помню, мы начали ходить по грибы лет с четырех. Матери наши радовались, похваливали, но раза два нам крепко попало. Однажды мы настолько увлеклись, что притопали домой очень поздно, уже темнеть начинало. Ну, естественно, дядя Федя ремешком своих Николая и Костю погладил, что касается меня, то отец ограничился ворчанием. Мама, конечно, шумела. Может, заблудились ребята. Леса были в то время большие, густые, да и волки водились.
У нас под окнами рос огромный дуб. Вечерами я побаивался его. Темный такой. Чудилось, что на сучьях прячутся таинственные звери. Я вслушивался, как вкрадчиво и задумчиво шелестят листья и разговаривают между собой на своем загадочном языке. Иногда казалось, что я понимал их воркотню, и мы вместе сочиняли какую-нибудь сказку. Мальчишеская фантазия не знала пределов. Самым красивым для меня было время, когда цвели картошка и лен. Нам разрешали печь картошку в риге, когда сушили зерно, и гонять лошадей в ночное. Вот там темными ночами от фантазии распухали головы. Разные истории и случаи были страшнее один другого.
В дедушкином доме, кроме нас, жили еще двое сыновей с семьями. Было очень тесно, три хозяйки на кухне. Жили дружно. Завтракали, обедали и ужинали вместе, за одним столом, из общего большого блюда, напоминающего таз. Помню, как получил от деда подзатыльник за то, что первой же ложкой зачерпнул мясо, а это было против правил. Надо было сначала жидкое съесть, а потом мясо.
Общими усилиями братья построили нам небольшой дом на окраине деревни. Я хорошо помню, как мы вечером шли по овинникам, переселяясь в новый дом. Меня на закукорках нес дядя Женя. До сих пор в памяти осталось четкое изображение нашего перехода на окраину деревни. Весь скарб был отвезен заранее. Но прошло совсем немного времени, и дом сгорел. Я был в лесу, за мной прибежали мальчишки, кричат: ваш дом сгорел! Когда я прибежал в деревню, на пожарище были уже отец с матерью, вернувшиеся с поля. Я помню, как тетя Рая, прибежавшая из деревни Кондратово, ходила по пожарищу с палкой, искала, не осталось ли чего на пепелище. Мама плачет, отец растерян. Остались только лошадь с телегой — в поле была с отцом, да коровы и овцы — в стаде паслись.
Мы переехали обратно к дедушке. Говорили, что дом подожгли. Сельсовет нам продал пустующий дом. Братья помогли его перевезти и поставить. Но снова прошло не так уж много времени, как и этот дом загорелся. Была ночь. Первой проснулась мама. Выбежала на улицу, упала на траву, у нее отнялись ноги, слава богу, временно. Отец стал выбрасывать из окон разные вещи. Лошадь гуляла на улице, а вот корова сгорела.
Я каждый год навещаю свою, теперь заброшенную, деревню. Какая сила влечет меня туда, понять не могу. Да, наверное, и трудно разгадать эту святую тайну. Хожу по бывшим пожарищам наших домов, что-то ищу, может быть, детство ищу, сгоревшее вместе с домами, может быть, подбираю крупицы смутных, но щемящих воспоминаний. И каждый год молча стою на земле, где возвышались мои деревенские дворцы в три окна по улице, и чего-то жду, жду, жду…
«А чего ждать? — шепчет оробевший и притихший разум. — Человек приходит из тьмы и уходит в темь».
Но подпускать грустную рассудочность к этой великой для меня земле, исхоженной моими предками и кормившей их, но заросшей теперь бурьяном, не хочется, да и она сама в смущении замирает. И еще долго душу щемят воспоминания, и еще слезам хочется на волю. И почему же все это порушено? По какому дьявольскому замыслу?
Когда мы переехали в поселок Красные Ткачи, однажды зашел к нам печник. Он в нашей деревне делал кирпичи (был маленький общественный кирпичный заводик, от которого деревня получала прибыток). В поджогах отец подозревал его, поставил пол-литра — тот любил выпить. Гость признался, что это он поджег, что ему дали за это денег на ведро самогона. Мать потом рассказала мне, что разговор был очень крутым, пахло дракой, но отец решил махнуть на все рукой.
Так вот, после этого пожара отец купил полдома в соседней деревне Опарино. В другой половине жил мой дедушка по матери. Он возил в город молоко с колхозной фермы, был добрым человеком. Из города дед приезжал всегда выпивши. Распрягал лошадь, заходил в дом, ужинал и постоянно запевал одну и ту же песню «В саду ягода малина». Людей сторонился, разговаривать не любил. Единственное его богатство — небольшой сундучок, оклеенный изнутри «катеринками». «Красивые деньги!» — говорил он. И надолго замолкал.
Академик А.Н. Яковлев — известный общественный и политический деятель, историк и дипломат. В эпоху Перестройки (1985–1991) он стал одним из лидеров процесса реформирования страны на демократической основе. Его книга — не просто воспоминания о прожитом, это — глубокое исследование советского социально-политического строя и его эволюции, анализ преступных элементов правления страной руководством КПСС, приведших к политическому и экономическому краху страны. Размышления А.Н. Яковлева подкрепляются документами, ещё недавно носившими гриф секретности. (требуется вычитка)
В книге анализируются истоки и практические последствия императорских амбиций правящих кругов США, сделавших ставку на достижение мирового господства через ракетно-ядерную войну. На фактическом материале рассматриваются военные программы и планы правящей финансовой олигархии и механизм их политического и идеологического обеспечения. Предметом исследования является процесс политического поправления общественной жизни США, несущего угрозу ее фашизации. Перед читателями проходит панорама политических портретов Трумэна, Джонсона, Никсона, Картера, Рейгана и тех идеологов, которые разрабатывали политические и идеологические платформы послевоенных американских администраций.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Имя Сергея Юрского прочно вошло в историю русской культуры XX века. Актер мирового уровня, самобытный режиссер, неподражаемый декламатор, талантливый писатель, он одним из немногих сумел запечатлеть свою эпоху в емком, энергичном повествовании. Книга «Игра в жизнь» – это не мемуары известного артиста. Это рассказ о XX веке и собственной судьбе, о семье и искусстве, разочаровании и надежде, границах между государствами и людьми, славе и бескорыстии. В этой документальной повести действуют многие известные персонажи, среди которых Г. Товстоногов, Ф. Раневская, О. Басилашвили, Е. Копелян, М. Данилов, А. Солженицын, а также разворачиваются исторические события, очевидцем которых был сам автор.
Книга воспоминаний великой певицы — яркий и эмоциональный рассказ о том, как ленинградская девочка, едва не погибшая от голода в блокаду, стала примадонной Большого театра; о встречах с Д. Д. Шостаковичем и Б. Бриттеном, Б. А. Покровским и А. Ш. Мелик-Пашаевым, С. Я. Лемешевым и И. С. Козловским, А. И. Солженицыным и А. Д. Сахаровым, Н. А. Булганиным и Е. А. Фурцевой; о триумфах и закулисных интригах; о высоком искусстве и жизненном предательстве. «Эту книга я должна была написать, — говорит певица. — В ней было мое спасение.
Книгу мемуаров «Эпилог» В.А. Каверин писал, не надеясь на ее публикацию. Как замечал автор, это «не просто воспоминания — это глубоко личная книга о теневой стороне нашей литературы», «о деформации таланта», о компромиссе с властью и о стремлении этому компромиссу противостоять. Воспоминания отмечены предельной откровенностью, глубиной самоанализа, тонким психологизмом.
Агата Кристи — непревзойденный мастер детективного жанра, \"королева детектива\". Мы почти совсем ничего не знаем об этой женщине, о ее личной жизни, любви, страданиях, мечтах. Как удалось скромной англичанке, не связанной ни криминалом, ни с полицией, стать автором десятков произведений, в которых описаны самые изощренные преступления и не менее изощренные методы сыска? Откуда брались сюжеты ее повестей, пьес и рассказов, каждый из которых — шедевр детективного жанра? Эти загадки раскрываются в \"Автобиографии\" Агаты Кристи.