Оливер Парсон - [3]

Наконец, Жанна Ольговна открыла одну из дверей и мы вошли в игровую. Внутри стояла одна единственная игровая капсула премиум класса, естественно с игроком внутри.

— Ну вот мы и пришли, — проговорила Мэрилин, — Это Яков Проспер.

— Вот это поворот!.. — только и нашелся я что сказать.

— Физически он здесь, но пообщаться с ним или вернуть его разум в нашу реальность нет никакой возможности.

— В смысле? А если отключить стенд от розетки? Или просто штекер выдернуть?

— Хм… А насколько хорошо вы разбираетесь в симуляции реальности? — вступила в разговор Жанна.

— Ну, пару раз играл в игрушки. Что-то вроде миров меча и магии или типа того. Не зацепило.

— Понятно. То есть совсем не разбираетесь, — Жанна Ольговна вздохнула, — значит проведем небольшой ликбез.

Она взяла стул, уселась, элегантно закинув ногу на ногу.

— Так вот, различают три вида погружения в виртуальную реальность. Первый уровень — игровой. Вы полностью находитесь в альтернативном мире, но уровень эффектов, детализации и прорисовки не оставляет сомнения, что мир нарисованный. Обратная связь обычно отсутствует или сведена к минимуму. То есть, если вам отрубят руку, вы просто увидите сообщение в консоли, никакой опасности нет. Такая версия виртуальности используется в большинстве игр.

Я кивнул, подтверждая, что все понимаю, и она продолжила.

— Второй тип — частичное погружение. Здесь виртуальный мир практически не отличим от реальности. Отличаться могут сеттинги, законы физики, но все это будет настолько реально, что отличия можно списать на погрешность восприятия. То есть вы можете попасть в мир, где действует магия, где живут эльфы, или где изобрели лазеры и телепортацию. Есть миры, где вы сможете летать или пробивать стены рукой. Но везде это будет максимально реалистично. Вы будете уставать, чувствовать боль, голод, холод. Впрочем и все приятные ощущения вы почувствуете в полной мере…

Последнюю фразу Жанна Ольговна произнесла с задумчево-мечтательной улыбкой, как будто вспоминая что-то. И я поймал себя на мысли, что не прочь, чтобы эти воспоминания были у нас общими.

— Третий тип — полное погружение, — Жанна серьезно посмотрела на меня, — Главное отличие, помимо максимальной реалистичности, это стопроцентная обратная связь. Если вам отрубят руку, ваше тело в реальном мире тоже останется без руки. Если вас убьют, вы умрете в реальности. По настоящему.

— Эм… а это вообще законно?

— Более чем! Желающих, поверьте предостаточно! Знаете ли вы, что из пятидесяти миллиардов населения Земли, Марса и Луны, более двух миллиардов имеют виртуальную зависимость, то есть бОльшую часть времени проводят в виртуальности. Причем около двухсот миллионов — в полном погружении. Про миллиарды игроков хитов игровой индустрии я вообще умолчу.

— Ничего себе… — промямлил я что-то невнятное, потому что услышанное меня неприятно удивило.

— Эту информацию, по понятным причинам, стараются не афишировать, — пояснила Жанна, — Скажем так, она для служебного пользования.

— Ну ладно, значит наш уважаемый Проспер находится в виртуальной реальности, так? На какой глубине погружения?

— На полном погружении, — отозвалась Мэрилин.

— Так почему мы не можем его просто вытащить оттуда? Отключить капсулу и все.

— Не все так просто! — вздохнула Жанна, — Принудительный дисконнект — явление, мягко говоря, неприятное. Вас никогда не отрывали от игры?

— Ну, было как-то раз… Жена пришла — бывшая — а я резался в танки. Ну она сдуру стянула с меня шлем. Минут пять отойти не мог, все зайчиков ловил.

— Так вот, в игре эффекты дисконнекта довольно слабы. Но уже при частичном погружении, стоит насильно разорвать соединение и на несколько дней человек напоминает сомнамбулу. Нарушение зрения, слуха, потеря ориентации, путанные мысли, несвязная речь. Без должной медицинской помощи — возможны посттравматические эффекты. Дисконнект из полного погружения — стопроцентная гарантия многочисленных травм мозга. Человек после такого останется дебилом на всю жизнь.

— Ясно… — протянул я.

— Кстати, именно поэтому погружение в виртуальную реальность частичного или, тем более, полного вида, всегда осуществляется только в специальных сертифицированных игровых центрах, под присмотром квалифицированного персонала, — закончила Жанна Ольговна.

— А на кой черт он, — я кивнул на капсулу, — полез в полное погружение?

— Как вы наверное, знаете, — на этот раз слово взяла Мэрилин, — Яков Проспер занимался вопросами моделирования реальностей. Естественно, он изучал их как теоретически, так и на практике, то есть изнутри. Он и раньше не раз входил в полное погружение для более полной проработки своих концепций.

— А на кой черт нам, — я обвел взглядом себя и двух дам, — нужно его вытаскивать, если он сам, по доброй воле туда погрузился?

— Дело в том, — опять перевела внимание на себя Жанна Ольговна, — что существует так называемый предел Минковского. Предельный промежуток времени, который организм человека может выдержать в погружении. Это время — девяносто два дня, плюс минус пару дней для разных индивидов. После этого промежутка времени происходят необратимые изменения, организм начинает отторгать мозг — и, как результат, смерть. Таким образом, все игроки, если они хотят остаться в живых, вынуждены периодически возвращаться в наш дерьмовый мир обратно.