Абсолютное запустение воцарилось в этих краях. Долины и холмы поросли густыми лесами. Поила их влагой божественная река, принося в своем неутомимом течении прохладу аркадийских ущелий. Вернулся сюда изгнанный некогда бобер и поселился у самого Алфея, как во времена свайных построек первобытного человека. Бесчисленные луны меняли свои очертания, и взгляд человека уже не сверял по ним свою жизнь. Иногда кто-нибудь из отдаленных поселений, расположенных за холмами, преследуя зверя, блуждал среди миртовых кустов и сосен; возвращаясь к своим, он не умел поведать, где был, - у этих сторон не было названия.
В 1875 году из-под лопат немецких археологов проступили на свет руины Олимпии. Раскопки продолжались шесть лет. Остатки священного округа покоились в глубине разгребаемой земли, серовато-белесые, размельченные, как кости на дне разрытой могилы. Но дух, погребенный вместе с ними на протяжении пятнадцати столетий, был жив. Раскопки Олимпии явились сигналом к возрождению самих игр. Первые попытки в этом направлении, соответствовавшие начальным минутам раскопок, были сделаны в Афинах, они оказались робкими и трудными, как некогда зачатки самой Олимпии. Однако в 1896 году успешно провели первую Олимпиаду нового времени. Дух греческой агонистики начал свою вторую жизнь, чтобы и в ней повторить все достоинства и просчеты прежней.
