Олимпийские игры в политике, повседневной жизни и культуре. От античности до современности - [22]
Таким образом, перед нами стоит задача заполнить пробел в отечественной историографии и подробнее изучить спортивную жизнь Византии в ее центре – на константинопольском Ипподроме, который был крупнейшим, но не единственным подобным сооружением в империи.
Крупнейшим ипподромом античного мира был римский Циркус Максимус (Circus Maximus), располагавшийся в долине между холмами Авентином и Палатином. Согласно римской традиции, соревнования там проводились с VI в. до н. э. и были тесно связаны с римскими языческими верованиями. Римский ипподром непрерывно расширялся и украшался, достигнув расцвета ко времени правления Траяна (98– 117 гг.). Он вмещал 150 тысяч зрителей, насчитывал 621 метр в длину и 118 метров в ширину (Humphrey 1986: 126). Упадок Рима привел и к упадку его Цирка. Последнее зафиксированное в источниках состязание там провел король остготов Тотила в 549 г. (Procop. BG. III. 37).
Остальные ипподромы в империи возводились по образу и подобию главной римской арены. Строительство цирка для конных ристаний в Визàнтии (еще не Константинополе) началось в 196 г. по приказу императора Септимия Севѐра после полного разрушения города. Этим жестом Север возвращал долг жителям Византия за его разорение в ходе разгрома армии Песценния Нигера. Сам император завершения работ не увидел, т. к. в 202 г. спешно вернулся в Рим, а строительство было завершено годом позже. Разумеется, не только Ипподром был построен, но и город, находившийся в стратегически важном месте – у входа в Босфор – также был восстановлен (Sánchez 2004: 109–132).
В пределах будущей Восточной Римской империи во II–IV вв. были также построены цирки в Фессалонике (действовал предположительно до 610 г.) (Humphrey 1986: 631), Никомедии (построен Диоклетианом в 304 г.) и Антиохии (построен во II в.) (Humphrey 1986: 580, fig. 272; 631). В начале V в. ипподром возвели и в Равенне, которая с 540 по 751 г. была центром византийских владений в Италии (Humphrey 1986: 631).
Расширение константинопольского Ипподрома, который после упадка и закрытия Большого Цирка в Риме стал крупнейшим в мире, было осуществлено в правление Константина Великого в период с 324 по 330 г. (Malalas. Chron. XIII.8). 11 мая 330 г. по указу императора на Ипподроме впервые торжественными церемониями и скачками был отмечен день завершения строительства города, который с тех пор праздновался ежегодно. Вот что писал об этом византийский историк VI в. Иоанн Малала: «В тот же день 11-го мая он приказал, чтобы общественные бани Зевксиппа были открыты возле ипподрома, Регия и дворца. Была сделана и другая его статуя из позолоченного дерева, державшая в правой руке Тихе (богиню удачи. – Авт.) города, тоже позолоченную, которую он назвал Анфуза. Он приказал, чтобы в тот же день, что День города и день скачек, эту деревянную статую принесли в сопровождении воинов в плащах и сапогах, все с зажженными свечами; повозка должна обойти вокруг точки поворота и достичь углубления напротив императорской кафизмы, и тогдашний император должен подняться и поклониться, как это сделал Константин с этой статуей Тихе города. Этот обычай сохранился до наших дней» (Malalas. Chron. XIII.8. Здесь и далее цит. в пер. Н. Н. Болгова).
Что же представлял собой константинопольский Ипподром? Мнения исследователей о размерах арены, ее вместимости и конструктивных особенностях расходятся. Обычно называются цифры от 370 до 470 метров в длину и от 117 до 180 метров в ширину (Брабич, Плетнева 1960: 20). Как видим, Ипподром в Новом Риме был значительно короче, чем в Ветхом[39]. Это объяснялось, в первую очередь, рельефом местности: в юго-восточной части холма, на котором стояло сооружение, склон резко уходит вниз. Чтобы построить закругленную часть Ипподрома – Сфенду – пришлось возводить мощные многоярусные арочные субструкции, сохранившиеся по сей день и выдерживающие тяжесть стоящего на них современного здания. Увеличить строение еще больше не получалось. Соответственно, меньше, чем у Большого Цирка, была и вместимость: зрительские трибуны могли вмещать от 40 до 80 тысяч зрителей в разные периоды функционирования Ипподрома (Schrodt 1981: 43).
Длина беговой дорожки в форме сильно вытянутого эллипса составляла около 1000 футов (300 метров). Трибуны были отделены от нее каналом с водой, который назывался «эврипус». Некогда аналогичный канал был и в римском Цирке, но затем его засыпали для расширения беговых дорожек. Для обозначения количества пройденных кругов по углам, в подражание римскому прототипу, были установлены подвижные (опрокидывающиеся) статуи дельфинов. На северо-восточной стороне арены находились въездные ворота для колесниц (карцеры), увенчанные знаменитой бронзовой квадригой предположительно работы Лисиппа (Ps.-Codinos. Patria. 75), которая в 1204 г. была распилена на части и вывезена в Венецию для украшения собора св. Марка.
На восточной трибуне Ипподрома находилось место, откуда за заездами и празднествами наблюдал император. Императорская трибуна называлась «кафизма». Это был поистине неприступный оборонительный пункт, позволявший правителю общаться с народом и при этом надежно ограждавший его от опасности в случае волнений. К кафизме не было подхода со стороны трибун, а император попадал на свое место прямо из Большого дворца через специальный проход (Schrodt 1981: 44). Лестница, которая вела от дворца к ристалищу, называлась «кохлий» (Malalas. Chron. XIII.7).
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.