Олимпийские игры - [14]

Шрифт
Интервал

— Ну, ты ведь видел только тренировки мальчиков в палестре, — улыбнулся Ликон, — там нет серьезной опасности. А здесь необходимы предосторожности!

— Что у них на головах?

— Бронзовые колпаки для защиты. А на случай, если сильный удар придется по уху, надевают специальные повязки. Никому ведь не хочется оглохнуть, правда?

— Посмотри на их руки, — вмешался Датон, — они обвязаны кожаными ремнями до локтей и свободны только пальцы. Хотя эти ремни и называются «мягкими», однако они усиливают удар…

— По правилам Олимпийских игр не разрешается прикреплять к ремням свинцовые пластинки? — спросил Теллеас.

— Нет, — поморщился Каллий, — это считается слишком грубым… Но вот первая пара начинает!

Однако бойцы не спешили. Как и борцы, они выжидали, стоя друг против друга.

Никто в те далекие времена не догадался бы, каким станет кулачный бой через две с половиной тысячи лет, когда он будет называться боксом. Даже во сне не мог присниться древнему греку ограниченный веревками ринг или раунды, устанавливающие срок времени для каждой схватки. Бой велся на довольно широкой площадке, развивался в очень медленном темпе и носил осторожный, оборонительный характер. Бойцы подолгу выжидали, стараясь поставить противника против солнца или улучить момент, когда противник ослабит защиту.

Стадион долго и терпеливо ждал, а бойцы все примеривались, медленно кружась и напряженно следя друг за другом. Внезапно один из них выбросил вперед руку и, ударив противника в голову, ловко увернулся от ответного удара.

Теперь нападения следовали одно за другим. Силы противников казались равными, и невозможно было предсказать исход боя.

— Какие удары! — восхитился Теллеас.

— Да, Никофон славится своим ударом. Знаешь ли ты, что он разбивает кулаком не только дерево, но и камень? — спросил Каллий.

— Я слышал об этом. Но ведь и другие не менее сильны.

— Никофон много раз побеждал не потому, что он самый сильный. Он хладнокровнее своих противников и, кроме того, умеет очень ловко увертываться. А ведь особенно высоко ценится такой боец, который сумеет победить, не получив ни одного серьезного повреждения.

— Ну, что до хладнокровия, то, пожалуй, в этом Евридам посильнее Никофона… Помнишь историю с зубами?

— Как же! — засмеялся Каллий. — Расскажи-ка Лину!

— Знаешь, мальчик, однажды Евридаму раздробили все зубы. И он проглотил их, чтобы противник не заметил силы нанесенного удара. Тот решил, что плохо рассчитал, и растерялся. А Евридам воспользовался этой растерянностью и выиграл бой!

— И остался без зубов?

— Конечно! Что такое зубы для кулачного бойца? Мелочь… Иногда они уродуют друг друга до неузнаваемости.

— Правила! Правила! — закричал вдруг судья, который все время стоял около бойцов, и угрожающе взмахнул своей длинной рогатиной.

— Неверный удар! Он нарушил правила!

— Нельзя бить по телу!

— Стыдись, Евридам!

Стадион бушевал. Все хорошо знали, что бить можно только в голову. Лишь неопытный боец мог нанести удар в грудь, плечо или бедро.

Евридам не был особенно виноват, — увертываясь, Никофон сам подставил плечо, но зрители выходили из себя, грозно размахивали кулаками и осыпали Евридама насмешками.

Хотя Евридам славился своим хладнокровием, сейчас он все-таки растерялся и, неловко оступившись, упал.

— Бей его, Никофон, бей!

— Ударь крепче! — неистовствовали зрители.

Бить лежачего правилами не запрещалось, если он не признавал себя побежденным и продолжал сопротивляться. Поэтому Никофон, не колеблясь, нанес поверженному врагу такой страшный удар, что тот на мгновение потерял сознание.

Опомнившись, Евридам с трудом поднял руку в знак того, что сдается, и глашатай тотчас провозгласил имя Никофона, победившего противника. А к Евридаму бросились друзья. Они окружили его, подняли и повели. Побежденный боец не шел, а тащился, голова его бессильно запрокинулась набок, ноги волочились по песку, а изо рта лилась кровь. Почти совершенно бесчувственного, его посадили в стороне, обмыли вином окровавленное лицо и дали напиться.

Пара за парой выходили на арену бойцы. Трещали челюсти, грозно вздымались в молниеносных ударах могучие кулаки. Уносили и уводили побежденных, снова разбивались по парам и боролись между собой победители, пока не остался на поле один боец — тот, который оказался самым сильным и ловким.

Это был Никофон.

Нового олимпионика осыпали цветами и похвалами, приветствовали восторженными криками и увенчали лаврами. Судьбой же побежденных не интересовался никто. Живые или мертвые, они перестали существовать для болельщиков. А равнодушное солнце быстро бежало по небу и уже успело совершить половину своего пути, когда соревнования кулачных бойцов наконец закончились.

— Теперь — панкратий! — сказал Теллеас.

Панкратий, представлявший собой комбинацию кулачного боя и борьбы, считался самым трудным из гимнастических упражнений. Противники, совершенно обнаженные, без всякого оружия, могли рассчитывать только на гибкость тела и силу мускулов. Применять грубые приемы запрещалось, и вообще правила панкратия были особенно строгими. Но хотя панкратий считался не таким опасным, как кулачный бой, панкратисты тоже часто уродовали друг друга до неузнаваемости.


Еще от автора Елена Леонидовна Озерецкая
Звенит слава в Киеве

Повесть о Киевской Руси времен Ярослава Мудрого. Автор рассказывает о славе русского народа, о правлении Ярослава, о княжеской семье и особенно о королеве Франции — дочери Ярослава — Анне.Для среднего школьного возраста.


Совсем новые сказки

Разве в наше время свершаются чудеса? Конечно! Прочитайте эти совсем новые сказки, и вы узнаете много интересного о доброй волшебнице Хэми, а попросту — науке Химии, с помощью которой люди научились делать замечательные вещи, как в сказках.Для младшего возраста.


Рекомендуем почитать
Грозовыми тропами

В издание вошли сценарии к кинофильмам «Мандат», «Армия «Трясогузки», «Белый флюгер», «Красные пчёлы», а также иллюстрации — кадры из картин.


Белый голубь

В книгу вошли четыре рассказа для детей, которые написал писатель и драматург Арнольд Семенович Кулик. СОДЕРЖАНИЕ: «Белый голубь» «Копилка» «Тайна снежного человека» «Союзники».


Шумный брат

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Цветы на пепелище

В книгу вошли две повести известного современного македонского писателя: «Белый цыганенок» и «Первое письмо», посвященные детям, которые в трудных условиях послевоенной Югославии стремились получить образование, покончить с безграмотностью и нищетой, преследовавшей их отцов и дедов.


Пуговичная война. Когда мне было двенадцать

Так уж повелось испокон веков: всякий 12-летний житель Лонжеверна на дух не переносит обитателей Вельранса. А каждый вельранец, едва усвоив алфавит, ненавидит лонжевернцев. Кто на уроках не трясется от нетерпения – сбежать и проучить врагов хорошенько! – тот трус и предатель. Трясутся от нетерпения все, в обеих деревнях, и мчатся после занятий на очередной бой – ну как именно он станет решающим? Не бывает войны без трофеев: мальчишки отмечают триумф, срезая с одежды противника пуговицы и застежки, чтоб неприятель, держа штаны, брел к родительской взбучке! Пуговичная война годами шла неизменно, пока однажды предводитель лонжевернцев не придумал драться нагишом – позора и отцовского ремня избежишь! Кто знал, что эта хитрость приведет затянувшийся конфликт к совсем не детской баталии… Луи Перго знал толк в мальчишеской психологии: книгу он создал, вдохновившись своим преподавательским опытом.


Синие горы

Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.