Олигархи. Богатство и власть в новой России - [49]

Однако директорам заводов почти всегда требовалось больше наличных денег, чем они могли получить от системы. Наличных денег не хватало, а безналичных было очень много — возможно, просто-напросто потому, что их не на что было тратить. Результатом стало несоответствие в стоимости двух видов денег. Наличные деньги были гораздо ценнее и пользовались гораздо большим спросом. По некоторым оценкам, наличный рубль стоил в десять раз дороже, чем безналичный.

Такое несоответствие позволяло получить большую прибыль. Если бы кто-то придумал способ превращать безналичные деньги в наличные, он мог бы сделать состояние. Самым большим кошмаром специалистов в области планирования была мысль о том, что это кому-то удалось и он уже перекачивает почти ничего не стоящие государственные субсидии в реальные наличные рубли.

Ходорковский такой способ придумал. Начиная с 1987 года он превращал практически бесполезные безналичные в желанную наличность или в еще более ценную твердую валюту. Даже спустя десятилетие в этой истории не все ясно, и, насколько мне известно, многие из тех, кто участвовал в финансовых операциях Ходорковского, не любят о них рассказывать. Очевидно, он действовал методом проб и ошибок, но это оказалось гораздо прибыльнее, чем содержать молодежное кафе.

Первая трещина в системе образовалась, когда комсомол, пытаясь остаться на плаву, добился особых привилегий для своих предприятий, включая кафе и дискотеки. 28 декабря 1987 года Центральный комитет ВЛКСМ установил для своих организаций на местах новые правила финансовой деятельности, разрешив получать ссуды и расходовать деньги по своему усмотрению, а также открывать собственные банковские счета. Это было созвучно идее самофинансирования. Особенно важным было то, что комсомольские организации могли в определенных случаях смешивать наличные и безналичные деньги. (При этом новое правило было введено уже после того, как с начала года его стали применять на практике.) Молодежные группы могли делать то, на что не осмелился бы ни один директор завода: превратить бесполезные безналичные деньги в наличные и оплатить ими работу большего числа людей или построить хорошую дачу в подмосковном лесу. Это открывало новые перспективы и позволяло делать деньги практически из ничего. Нужно было только получить соответствующие разрешения и дать ставшую традиционной взятку кому-то из начальства; мелкая привилегия неожиданно вырастала в нечто очень ценное: в возможность превращать государственные субсидии в наличные деньги^{89}.

Примерно в это же время с появлением центров научно-технического творчества молодежи, или ЦНТТМ, стала реальностью идея Затулина о выполнении студентами научных исследований для заводов. В 1987 году Ходорковский преобразовал свой молодежный клуб в ЦНТТМ, работавший под эгидой комсомола. ЦНТТМ должен был заниматься научно-техническими исследованиями. Но в действительности молодые исследователи приходили к Ходорковскому ради денег.

Офис Ходорковского располагался в маленьком, обшарпанном полуподвальном помещении в центре Москвы, на 1-й Тверской-Ямской улице. В то время комсомольский активист должен был выглядеть как примерный член партии и одеваться подчеркнуто аккуратно. Но Ходорковский не соответствовал партийному стереотипу[8]. Он неловко чувствовал себя в костюмах и галстуках и обычно ходил в джинсах и свитере. Ему случалось работать грузчиком и плотником и, как рассказывал он сам, в детстве мечтал стать директором крупного советского завода. Его отец, работавший на заводе по производству прецизионных инструментов, был евреем, а это значило, что Ходорковский не смог бы занять высокую должность в партии, хотя и был одним из руководителей комсомольской организации Института имени Менделеева. После этого института он несколько лет учился в юридическом институте, объяснив друзьям, что это необходимо для того, чтобы понимать и использовать решения правительства.

Молодежные научные центры имелись во всех тридцати трех районах Москвы. Ходорковский обосновался во Фрунзенском районе, одном из престижных центральных районов Москвы, потому что у него там были хорошие связи[9].

Чем занимался молодежный научный центр? Главным образом переводом безналичных денег в наличные. По всему Советскому Союзу, образуя гигантский архипелаг, были разбросаны многочисленные научно-исследовательские институты, многие из которых, хотя и не все, работали на “холодную войну”, выполняя заказы Министерства обороны, и располагали большими излишками безналичных средств. Ходорковский, пользуясь привилегиями комсомольского работника, мог организовать “временные творческие коллективы”. Под этим часто подразумевались группы сотрудников, которые уже работали в институте или на предприятии, но иногда действительно временные группы со стороны. Главное преимущество такого “временного творческого коллектива” заключалось в том, что ему можно было на законных основаниях платить наличными. Затем Ходорковский, снова благодаря своей принадлежности к комсомолу, мог от имени коллектива заключить контракты на выполнение исследовательского проекта, составление компьютерной программы или строительство какого-то сооружения для института. Иногда соглашение заключалось для соблюдения формальности и касалось проекта, над которым они уже работали, иногда это был новый проект. Главным было то, что Ходорковский мог взять у института безналичные деньги и превратить их в наличные, чтобы заплатить “временному творческому коллективу”. Это были совсем не пустяки, а реальные деньги — бездействующие государственные субсидии превращались в крупные суммы наличными.