Ольга, лесная княгиня - [7]

Глядя на этого человека, никто не посчитал бы его слишком молодым для княжьей шапки.

Для пира Мальфрид выдала ему совсем новый кафтан на меху, который шила еще с лета: зеленой фризской шерсти, отделанный на плечах, груди и подоле широкими, в две ладони, полосами светло-зеленого шелка с коричневым узором, а поверх него на груди были нашиты узкие поперечные полоски ярко-красной шелковой тесьмы с тонким тканым узором. Это был хазарский обычай, как и сами кафтаны, однако в последнее время такие носили многие из числа руси и в Гардах, и в Северных странах. Подпоясан Олег был узким кожаным ремнем с позолоченными хазарскими бляшками, которым его перед отъездом из Киева в присутствии всех нарочитых мужей наградил дед – тем самым объявляя внука своим прямым и первым наследником. Благодаря этому поясу киевские бояре – полянин Честонег, варяг Стемир и полухазарин Себенег – приехали к Олегу через половину земель, обитаемых людьми славянских языков.

Мальфрид с большим посеребренным рогом в руках подошла и встала возле мужа: то ли готовая услужить ему, то ли показывая, что у него есть все права взрослого женатого мужчины.

– И порешили нарочитые мужи киевские и вся лучшая чадь назвать новым князем нашим Олега, Олегова внука, Предславова сына, – продолжал Честонег. – Такова была воля покойного князя нашего.

– Рад это слышать! – вслед за всеми Ульв конунг устремил взгляд на зятя. – Не сомневаюсь, Полянская земля не пожалеет об этом. Но чтобы все было по закону, мы должны услышать от тебя, Хельги, рассказ о твоем роде и предках.

Олег поднялся, держа в руках рог.

Мальфрид торопливо пододвинулась и долила ему пива, которое предстояло выпить за предков.

– Род моего отца идет из Великой Моравии, – начал Олег. – Пять поколений назад первым ее князем стал Моймир, повелитель моравов, чехов, лужичан, нитран, вислян и иных племен. После него правил племянник его Ростислав, а тот передал власть своему племяннику – Святоплуку. У Святоплука, моего деда по отцу, было трое сыновей, между которыми разделил он свою землю. Мой отец, князь Предслав, был из троих младшим, он построил город во имя свое – Преслав. Когда же пришли на землю ту бесчисленные орды угров, в битвах с ними пали двое братьев моего отца, а сам он, еще отрок, с матерью своей княгиней Святожизной бежал в Русскую землю, в Киев, и принят был дедом моим, Олегом Вещим, с любовью. Там отдал князь Олег ему в жены дочь свою, от супружества сего я и родился. Сыновья деда ушли к богам раньше него самого, и другого мужского потомства у него не осталось.

– Хотя ты происходишь от князя Олега по женской ветви, однако род твоего отца – королевский, поэтому, я думаю, никто не станет оспаривать твои права, – учтиво кивнув, будто узнал все это впервые, произнес Ульв конунг.

Киевляне тоже закивали.

Долгие войны с хазарами, деревлянами, а также владычество находников Аскольда и Дира уничтожили род потомков Кия. В отличие от иных племен, в которых князь являлся прямым потомком пращура-основателя по старшей ветви рода, поляне за многие годы привыкли, что ими правит пришлый князь-воевода. От него не требовалось кровной связи с первопредком, а через него – с богами. Достаточно, если он положенным порядком приносит жертвы и обладает достаточной силой и удачей, чтобы защитить свои земли от посягательств соседей.

В этот вечер еще говорили о многих важных вещах.

Привезенный киевлянами гусляр пел дружинные сказания о походах и победах князя Олега, бояре вспоминали, как ходили на Царьград и что оттуда привезли, похлопывая для наглядности по шелку своих кафтанов. Люди Ульва, связанные с торговыми делами, горячо обсуждали, что теперь будет с договором, который Олег Вещий шестнадцать лет назад заключил с греками. Можно ли надеяться, что условия для нового князя будут не хуже, не придется ли собирать войско для нового похода? Не посчитают ли в Царьграде, что со смертью одного из участников действие договора прекращается?

Назавтра, дабы оповестить Приильменье о важной новости, Ульв разослал гонцов по городцам и большим прибрежным селениям. Всем было ясно, что новому князю следует ехать в Киев как можно скорее, дабы тот не оставался без власти, вводя в соблазн воинственных соседей и всегда чем-либо недовольных старейшин.

Пока за делами присматривал князь Предслав, отец Олега, но поскольку он сам правами на киевский стол не обладал, имелись опасения, что те или иные недруги попытаются вмешаться.

Поэтому Честонег и другие просили Олега собраться поскорее, чтобы захватить санный путь и не застрять посреди дороги, дожидаясь, пока на Днепре пройдет ледоход.

Еще горячей замысел скорого отъезда поддерживала Мальфрид. Ничего пока не было решено, а она уже спешно заказала кузнецам десяток новых больших ларей, пересмотрела со служанками все запасы полотна, белья, одежды, меха и посуды, хранившиеся в холодной клети.

Над ней подшучивали – дескать, как нашей Мальфрид не терпится стать королевой в Киеве!

Она натянуто улыбалась и отводила глаза.

Олег и сам стремился скорее на родину, но обнаружилась одна сложность.

– Я весьма рад, что муж моей дочери займет достойное его положение, – в один из следующих дней заметил как-то Ульв конунг. – Но, поскольку он покидает мой дом, я хотел бы знать, кто здесь займет его место. Ты – наследник своего деда, а кто будет твоим наследником, князь Олег?