Олаус Магнус и его «История северных народов» - [6]

Труд Кордта получил заслуженную оценку и в России, и за рубежом. Появились рецензии известных русских ученых XX в. Н. Д. Чечулина, И. И. Лаппо, С. М. Середонина, а также немецкого географа, занимавшегося картографией России, X. Михова.[45]

Не менее интересной и значительной для изучения трудов Олауса Магнуса в России явилась книга К. Тиандера «Поездки скандинавов на Белое море», хотя в ней только упомянут ряд эпизодов из «Истории северных народов». Статья С. Кузнецова в «Этнографическом обозрении» за 1905 г. заслуживает внимания потому, что в ней опубликован отрывок из кн. 1, гл. 1 «Истории северных народов», в котором говорится о местоположении «Биармии» по представлениям ученых XVI в.[46]

Позднее в «Истории географической карты» Л. С. Багров отметил, что «Морская карта» Олауса Магнуса открыла собой новую эпоху в изучении и изображении Скандинавского полуострова и северных островов на географической карте. Существовавший до 1539 г. тип карт европейского Севера, на которых Гренландия была соединена с материком, а Скандинавия изображалась в виде группы островов, уступил место новому типу, где Гренландия, «хотя и лежит еще к северу от Скандинавии, но все же отделена от материка проливом».[47] В этой же книге впервые была опубликована вся русская часть «Морской карты», но в очень уменьшенном виде.

Советским ученым также известны имя и труды Олауса Магнуса. Особенной популярностью пользуются его иллюстрации с «Морской карты» и из «Истории северных народов». Одной из ранних советских работ, в которой говорится о книге Олауса Магнуса, явилась вышедшая в 1931 г. статья М. А. Гуковского «Книга из библиотеки Торкватто Тассо». В ней рассказывается об экземпляре «Истории северных народов» с пометами известного итальянского поэта, обнаруженном в коллекции Rossica Государственной Публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Гуковский больше внимания уделяет характеру помет и анализу творчества Торкватто Тассо, чем тем главам книги Олауса Магнуса которые служили основой для «Торризмондо» — драмы из жизни норвежского народа. Гуковский считает, что «История северных народов» в XVI в. была единственным пособием для изучения всех явлений и событий северной жизни.[48]

В известной монографии «Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей» акад. М. П. Алексеев только упоминает имя Олауса Магнуса и дает составленную по книге Кордта краткую биографическую справку. Многочисленные иллюстрации с «Морской карты» 1539 г. служат подтверждением сообщений писателей и путешественников XIV–XVII вв. о Сибири и северных странах. Использовались эти иллюстрации в книге С. С. Гадзяцкого «Карелы и Карелия в новгородское время», в «Очерках истории СССР» и т. д.[49]

Имя Олауса Магнуса называли и исследователи Северного морского пути. А. Э. Норденшёльд и Ф. Ф. Веселаго считали, что «Морская карта» 1539 г. явилась одной из первых карт, на которой был ясно обозначен пролив, отделяющий Европу от Гренландии. Следовательно, она показывала возможность пути на восток вокруг Скандинавского полуострова. Об этом упоминается и в работе М. И. Белова «Арктическое мореплавание с древнейших времен до середины XIX в.», посвященной истории освоения Северного морского пути.[50] О русской части «Морской карты» Олауса Магнуса говорится в статье К. Н. Вальдмана в связи с картографическим анализом изображений Кольского полуострова. Иллюстрации из «Истории северных народов» использованы в монографии А. Л. Хорошкевич «Торговля Великого Новгорода в XIII в.».[51]

Тем не менее, несмотря на обилие в европейских странах исследований о деятельности и трудах Олауса Магнуса, вопросы, связанные с историей Русского государства в его трудах, едва затронуты. Ответы на них не найдены еще и потому, что к исследованию почти не привлекались русские источники, без которых анализ русской части «Истории северных народов» и «Морской карты» 1539 г. почти невозможен. Русская и советская историография довольно часто использовала картографический и иллюстративный материал Олауса Магнуса, но исследований, анализирующих его научную деятельность и труды, касающиеся России, до настоящего времени не имеется.

Глава 2. Жизненный и творческий путь Олауса Магнуса

Олаус Магнус жил в ту противоречивую эпоху, когда совершались великие географические открытия и идеи Возрождения распространялись по странам Западной Европы, и в то же время на кострах сжигали противников католической церкви. Он воспринял гуманистические тенденции Возрождения и сохранил черты, свойственные католическому священнику. Невозможность примирения этих противоречий наложила свой отпечаток на его труды. Эта же причина вызвала противоречивую оценку его сочинений европейскими писателями XVI–XVIII вв. Благодаря интересу к научной и публицистической деятельности Олауса Магнуса начиная с XVI в. о его жизни и трудах публиковались документальные свидетельства как его единомышленников, так и его противников.

Сведения о жизни можно найти и в трудах самого Олауса Магнуса и его брата Иоанна Магнуса, в их обширной переписке и в биографических трудах современников и последователей. Наиболее подробно Олаус Магнус рассказывает о себе в так называемых «Автобиографических записках», или «Автобиографических заметках».