Окруженец. Затерянный в 1941-м - [17]

– Товарищ командир, вы не сомневайтесь, мы все так воевать будем, что тошно станет.

Я даже подозреваю кому. На шесть винтовок у новых членов отряда имелось аж двадцать патронов, количество прочего военного имущества стремилось к бесконечности, понятно, с каким знаком. Быстрый опрос личного состава выявил следующие достоинства: пятеро из шести, объяснять, кто этот шестой, думаю, не следует, были на стрельбище целых три раза, выпустив в общей сложности по три десятка патронов в белый свет. Как метать гранаты и стрелять из ручника, им тоже показали, но не разрешили, наверно, посчитали, что не заслуживают доверия. Еще много чего они знали о воинской службе, но не умели. Все просто здорово. Спихнул на старшину организацию караульной службы, а сам с сержантом сел составлять план боевой учебы. Ну да, два знатока придумывают нечто, о чем имеют смутное представление. Составили, а куда деваться. Первым делом ознакомили личный состав с «маузерами», и караульная пара заступила на пост с трофейным оружием.

По поводу трофеев Георгий меня здорово обрадовал – мы стали обладателями пяти винтовок, пулемета, семи гранат различных систем и больше четырех сотен патронов. Небольшая проблема была с «машингевером» – к нему был только один магазин на семьдесят пять патронов и два на двадцать пять, а с ленты он не питался. Для затяжного боя оба наших пулемета не годились, ну так и не будет причин ввязываться в подобную глупость. Основная наша тактика – сделал пакость, и в кусты, на большее и замахиваться не стоит.

Что за оживление в лагере? Дежурная смена куда-то сорвалась, небось зампотыл попался в капкан нашей организации постовой службы – стоит сейчас с поднятыми руками и удивляется, а туда ли он попал. Точно, ведут. Серьезные такие, до этого только их ловили, а теперь, гляди, сами круче крыши.

– Товарищ командир, задержанный доставлен, требовал встречи с вами. Докладывал старшина Кошка.

– Благодарю за службу, старшина!

– Служу трудовому народу!

– Знакомьтесь – наш начальник разведки товарищ Говоров, а это, товарищ Говоров, старшина Кошка.

Мужчины пожали друг другу руки, и дежурная смена подалась на место постоянной дислокации.

– И что это было?

– Много нового произошло за прошедший день, товарищ начальник разведки комсомольского партизанского отряда «Полоцкий мститель».

– Быстрые вы. С зампотылу меня понизили, гляжу?

– Ну извини – место хлебное, а у меня теперь есть целый старшина из хозроты. Кого, как не его?

Мы рассмеялись, после чего пришлось вводить Кузьму в курс дела. Оказалось, что не только по возрасту, но и по званию он у нас самый старший – еще перед Февральской успел закончить школу прапорщиков. Узнав о боевых качествах нашего нового пополнения, долго смеялся, правда, не так долго, как после прочтения учебного плана. Обещал переделать. Может, до начштаба повысить, и пусть совмещает? Хорошая мысль, особенно в плане разгрузки себя, любимого. Откуда-то в голове всплыл вопрос: «Кого должен любить демон?» И ответ не заставил себя ждать.

– Что с восстановлением моста?

– Думаю, уже закончили. Задержка у них вышла, там такая прорва машин с обеих сторон собралась, пока жандармы все это дело разгребли, пока саперы пробились – полдня коту под хвост. Колонны в обход погнали, наши Жерносеки, считай, стали оживленным местом. Дорога – в хлам, машин не меньше трех штук на борт опрокинули, это только что я в окрестностях видел. Сейчас уже спокойно.

– Вот и ладушки, пару дней отсидеться надо да пополнение в божеский вид привести. Мы тут среди трофеев денег взяли – сто пятьдесят шесть марок и более тысячи рублей. Есть мысль, как распорядиться?

– Марки я бы вообще светить не стал, а вот червонцы могут и пригодиться, только надо получше прикинуть, как и для чего. У тебя какие мысли?

– Как думаешь, наши до зимы вернутся?

– Ну ты хватил – если только к следующей.

– Вот и я так думаю, а зимой без теплых вещей и продуктов хана.

– Так это к гадалке не ходи.

– Как думаешь, что будет, если мы ревизиями начнем заниматься?

– Тож ходить далеко не надо – сдадут.

– Потому и покумекай, как нам и рыбку съесть, и костью не подавиться. Если нас будет десяток, то перебьемся, а представь, что полсотни или поболе… Ну, и еще одно дело – неприятное. Надо тебе в Полоцк ехать, представиться новой власти на предмет занятия административной должности.

– Ты на что, командир, меня подписываешь?

– А кому сейчас легко? Ты от советской власти пострадавший? Пострадавший. Так что надо, Кузьма, надо! Мы перестрахуемся – я тебе приказ выпишу, или издам, не знаю, как правильно, но учти – приказ будет только в одном экземпляре, спрячь так, чтобы ни одна немецкая собака не сыскала. Если с отрядом что случится, не хочу никого подставлять.

– А если со мной что случится, так в глазах людей врагом и останусь?

– Если жив останусь, слово даю, сделаю, что могу, ну а если… не обессудь.

– Блин! Вот как увидел тебя, командир, в первый раз, так и понял – вот тебе и вестник на коне бледном.

– Ага, сейчас только косу достану. Отставить лирику. Еще что есть? Если нет, тогда к тебе еще дело – сам займись или Николая пришли, но мне нужно научить бойцов по лесу ходить, а то прямо стадо слонов какое-то. Да и сам такой же.