Оковы Древнего Н-Зота - [44]

Удар сердца. Еще один.

— ЧТО?! — заорала Сильвана. — Почему?!

Клинок взлетел в воздух, а затылок отбросило назад. В стену. В глазах потемнело, желудок скрутила тошнота. Хотелось обхватить себя руками и сжаться в комок. Тело помимо воли извивалось, пытаясь освободиться, но оковы не знали жалости. Как и та, что обрекла ее на пытки.

Сквозь шум в ушах Лорне удалось различить скрежет ключа в замочной скважине. Похоже, Сильване не сразу удалось совладать с замком. Потом ключ провернулся уже спокойнее. Послышался еще один удар, должно быть, хлопнула вторая дверь подземелья. Затем все стихло.

Лорна дышала ртом, как выброшенная на берег рыба. От глубоких вдохов выворачивало наизнанку. Взгляд не желал фокусироваться на зажженной Сильваной свече, оранжевое пятно прыгало как солнечный зайчик.

Имена, думала Лорна, за это время пыток Сильвана произнесла множество имен — Годфри, отца, короля Седогрива, мертвых дворян Гилнеаса. Невзначай, вскользь, она произносила их и подмечала даже самую незначительную перемену в лице узников. Сильвана искала хоть какую-то зацепку, способную объяснить ей намерения Лорны и ее сообщников. Лорна готовила себя, уговаривала спокойней перенести только одно имя, которое она не готова была слышать из уст Сильваны. Лиама. Сильвана не должна узнать ее слабое место.

Но Сильвана произнесла другое имя.

Имя, которое для Лорны повернуло время вспять. Она вновь оказалась у наполовину потухшего костра, в лесу, убаюканная теплом собачьих тел и чужим разговором. На грани сна и яви перед глазами рождались картины неизвестного ей мира орков среди красной пустыни. Орки-сиротки покидали город, чтобы отправиться на дирижабле в свое первое путешествие в край эльфов крови. Только одному орку такое путешествие было не нраву, только он один долго оглядывался назад, покидая Оргриммар, надеясь повернуть в степи Мулгора, где жили еще более загадочные таурены. Но судьба упрямо вела его вперед.

Та же судьба, что толкнула ее саму, безрассудную Лорну Кроули, на бегство из дома лорда Годфри в грозовую ночь, в лес, где она впервые повстречала орка и гнома. И с тех пор линия ее жизни петляла от встречи к встречи, не позволяя уйти слишком далеко от них, чтобы в нужный миг оказаться там, в лесу, у наполовину потухшего костра, где орк Парук, наконец, произнес это имя вслух.

— Верховный Магистр Роммат, — сказал тогда Парук, а Уизли упал навзничь, словно это имя сбило его с ног и придавило сверху своей тяжестью.

В устах Сильваны это имя звучало иначе. Но для Лорны оно означало сговор и предательство. Эльф крови, носивший это имя, изменил течение жизни в Гилнеасе, когда заложил динамит в Стену Седогрива. Лорна не могла не отреагировать. Она оказалась не готова к тому, что услышит здесь и сейчас имя Роммата.

Что связывало Роммата и Сильвану? Знала ли Сильвана о Стене? Были ли они заодно? Эти вопросы могли терзать Уизли или Парука, но не Лорну. Она видела, как дернулась Сильвана, будто от удара хлыстом.

Роммат. Она знала о нем то, чего не знала Сильвана. Для Лорны имя магистра Луносвета превращалось в утраченную склянку с ядом, способным отравить жизнь Сильване, раскрыть глаза на правду, перевернуть мир с ног на голову.

— Роммат, — произнесла Лорна, не в силах сдержать улыбки.

Его имя стало первым словом, произнесенное вслух. Что-то горячее потекло из уголка губ по подбородку. Кровь? Откуда кровь?

Какая, в сущности, разница? Она приговорена к смерти. Ей не вырваться отсюда. Миг казни вынуждено растянулся, прервался неожиданным визитом. Вряд ли Сильвана окажет Роммату радушное гостеприимство.

— Роммат, — попробовала повторить Лорна, но подавилась кровью, закашлялась. Где-то внутри разгоралась боль, далекая, неуловимая. Как предвестник будущих мучений.

Вся жизнь вдруг показалась ей лишь дорогой сюда, во тьму, в подземелья Подгорода, чтобы одним-единственным словом отравить жизнь самоуверенной королеве. Кажется, Лорна смеялась. Давилась смехом и кровью, не в силах сдержать нарастающей истерики.

Когда Сильвана возвратилась, Лорна уже притихла. Кровотечение лишало ее последних сил. Она не чувствовала рук и почти ничего не видела. Сильвана была размытой фигурой, без сомнения, с клинком в руке. За спиной королевы парили три светящихся создания, их широкие крылья медленно двигались. Валь’киры. Закончилось время запугиваний и пустых угроз. Жив ли Роммат после этой встречи с Сильваной, промелькнуло у Лорны. Если он мертв, то ничто не имеет смысла. Только бы успеть. Только бы ей хватило сил произнести вслух необходимое.

К Сильване вернулось самообладание. Она заговорила прямо с порога.

— Я была такой же, Лорна. Когда я оказалась в цепях, то тоже была самоуверенной. Я не отвечала на вопросы Артаса, а любые пытки терпела, сжав зубы. Не он, я сама виновата в том, кем я стала. Рыдай и моли я о пощаде, могла бы умереть быстро, как другие пленники, чьи пытки быстро надоедали Королю Мертвых. Этот кинжал не Ледяная Скорбь. Он ей и в подметки не годится, но я велела хорошо наточить его. Я буду убивать и воскрешать тебя снова и снова, если ты будешь упорствовать. Я знаю, как сломить гордость. Я была такой же.