Окопов. Счастье на предъявителя - [43]

Шрифт
Интервал

«С этого дня для него ни каких отсрочек. Все перевозки только по предоплате,» – подумал про себя Николай Анатольевич и кашлянул. Борис Евгеньевич дернулся, отпрянул от монитора, лихорадочно заерзал мышкой, щелкнул клавишей, и картинка на мониторе с биржевыми диаграммами исчезла, после чего резко встал и повернулся. Вид у него такой, как будто его застукали за чем-то очень постыдным. Глаза растерянные, на лице румянец, губы под рыжеватыми от курева усами скривились.

– Николай Анатольевич!? – удивленно произнес он, немного взяв себя в руки. – Какими судьбами?

– Извините, что отвлекаю от важных дел, – сказал Николай Анатольевич, глядя при этом не на собеседника, а в экран компьютера.

Там картинку с биржевыми диаграммами сменила фотография совершенно обнаженной женщины… Как бы это сказать поделикатнее…? В объятиях трех голых мужчин. Борис Евгеньевич опять смутился, но уже не так как в первый раз, и поспешно выключил монитор вообще.

– Для начала здравствуйте, Борис Евгеньевич, – сказал Николай Анатольевич, не спрашивая разрешения, усаживаясь на стул.

– Ах, да! Конечно. Здравствуйте… Э-э-э… Вы по поводу оплаты? Оплата будет. Точно будет. Через неделю. Сейчас придет груз, и я рассчитаюсь за эту доставку и за предыдущую. Я вам гарантирую. Вот только…

Николай Анатольевич жестом руки остановил суетливую речь Бориса Евгеньевича.

– Рассчитаетесь… Куда вы денетесь? Я не по этому вопросу.

– Да? А, по какому? – напряженная физиономия Бориса Евгеньевича стала смягчаться и он украдкой выдохнул с облегчением.

– Ты моей жене втюхал паркет?

– Какой паркет?

– Месяц назад. Двести квадратов.

– Нет. Я уже давно паркет не вожу, – сказал Борис Евгеньевич с наичестнейшим выражением лица. Однако, глаза забегали.

– Бориска, у тебя что, память отшибло? – тон у Николая Анатольевича был совершенно спокойным, даже ласковым.

– Да нет же, я не поставляю паркет! Уже и не помню, когда последний раз. Тут какая-то ошибка. Уверяю!

– Уверяешь? Ну, ну. Думаешь, не выдал накладной, квитанции левые подсунул, и товар не твой?

– Без какой накладной? Я всегда выдаю чеки!

– Пожалуйста, не финти. Ведь это легко проверить. Грузы ты возишь через мою компанию. Таможенные декларанты тоже мои. У них копии сохранились. А у меня коробки остались. Так как, мне проверить товар по коду?

Борис Евгеньевич немного постоял в раздумье, потом пальцами руки уперся в нахмуренный лоб, изображая титаническую работу памяти.

– Подождите, подождите… Может быть… Здесь.

И он стал рыться в беспорядочной кипе бумаг на столе.

– Да, действительно, была поставка, – сказал он, беря в руки несколько листков. – Только этой поставкой занимался… Андрей, мой помощник. Поэтому я о ней не знал.

– Допустим.

– Стало быть, Светлана Владимировна, это ваша жена?

– К твоему сожалению, да. Только получается как-то странно. О заказе ты не ведаешь, а заказчицу знаешь.

Подловленный на слове, Борис Евгеньевич открыл рот для очередного вранья, но сразу на ум ему ничто не снизошло.

– А-а-а… Ее имя в накладной указано, – наконец выкрутился он и сменил тему. – Так, что не так с паркетом? Некрасивый?

– Отчего же, очень симпатичный пол получился. Вот только ходить по нему нельзя. От каблуков ямки остаются. Да и от мебели тоже будут.

– Да кто ж по паркету на каблуках ходит?! Паркет не для каблуков. Ни у кого не ходят. Да вы что? Паркет не для этого, – быстро заговорил Борис Евгеньевич с наичестнейшей убежденностью профессионального торговца.

– Ты это серьезно?

– Конечно! Паркет и стелют, чтобы ходить в тапочках. Но никак не на шпильках. Это же дерево. Оно не для шпилек.

Николай Анатольевич вздохнул и встал.

– Бориска, слушай меня внимательно, – его голос звучал уже жестко, но все так же спокойно. – Я не буду с тобой спорить. Скажу юристу. Он составит иск, сделает экспертизу, подаст в суд. Вот там ты и будешь доказывать, в чем можно ходить по паркету, а в чем нельзя. Послезавтра машина с твоим грузом будет уже на границе. Я дам команду шоферу, чтобы выгрузился на мой склад. Там твой товар будет под арестом в качестве обеспечения иска. Ты же знаешь, суды у нас долгие. Потом товар пойдет с молотка. Как тебе расклад?

Борис Евгеньевич стоял, насупившись и бледнея.

– Так вот, – Николай Анатольевич повернулся к выходу, – даю тебе три дня. Вернешь всю сумму за паркет, да еще и вот это за перекладку. – Он бросил на стол бумажку с написанной крупно суммой. – Если деньги не принесешь, то вернемся к первому варианту. Запомни, твой груз пока будет у меня. До свидания, Борис Евгеньевич, – сказал и шагнул за порог кабинета.

– Подождите! Есть еще вариант.

Николай Анатольевич обернулся и с любопытством посмотрел на своего собеседника. Вид у того был жалкий.

– Я могу вам поставить другой паркет.

– Что, такое же дерьмо, как и этот? Спасибо, не надо.

– Нет, нет. Отличный паркет из Австрии. Эксклюзивная вещь.

– Откуда он у тебя? Ты же все только под заказ возишь.

– Это и есть заказ, – немного помявшись, сказал Борис Евгеньевич. – Больше года назад его заказали, и заказчик пропал. Паркет у меня на сладе лежит.

– Если мне не понравится?

– Понравится! Обязательно понравится!

– Хорошо, завтра мне его доставишь. Мой специалист его проверит. Если все в порядке, оплатишь перекладку и будем считать, в расчете. Получишь свой груз.


Рекомендуем почитать
Кольцо света

Словно зачарованная, девушка провела кончиком указательного пальца по деревянной раме, обрамлявшей зеркало. На губах ее застыла мечтательная улыбка. Вдруг гладкая зеркальная поверхность пошла кругами, будто кто-то невидимый бросил камень в воду. В смятении Рэйчел хотела было отдернуть руку, но незримая сила крепко держала ее, не позволяя сдвинуться с места или отступить. С какой бы силой она ни тянула, рука не отрывалась от рамы. Первый испуг сменился паникой, которая подобно лавине захлестнула ее, когда, глядя на свое отражение в зеркале, она заметила, что оно постепенно бледнеет, уступая место чьей-то тени.


Третья жизнь кошки

Главной героине романа предстоит выбрать, что важнее: любовь, "Черный квадрат Малевича" или месть.


Смертельный бумеранг любви

Главная героиня этой книги, Анна, попадает в весьма неоднозначную ситуацию, где легко было бы потеряться, если бы не целая цепочка случайностей и поддержка окружающих. Впрочем, как раз поддержку окружающих молодой женщине пришлось принимать с огромной осторожностью. Вернувшийся ночью муж не находит себе места и в итоге сообщает Анне, что убил их общего друга и делового партнёра Тимофея. Оправдываясь, Сергей заявляет жене, что тот грубо оскорбил Анну, из-за чего завязалась потасовка, в которой он и совершил это страшное деяние.


Очаровательные глазки. Обрученная со смертью

Криминальная парочка Акулина и Василий добывают деньги на жизнь аферами. Их ограбления тщательно спланированы: они манипулируют своими жертвами, а после исчезают с полученным добром. Все складывается легко и удобно до того момента, пока алчная парочка не покушается на старинный склеп, откуда похищает рубиновое колье с шеи усопшей невесты, которая, согласно легенде, была проклята своим отцом. После происшествия в гробнице жизнь мошенников резко меняется, их будто преследует тень покойницы, кажется, что вместе с драгоценностями они прихватили и проклятие, отнявшее удачу и разрушающее не только судьбу воров, но и окружающих.


Священная земля

В Калифорнии, на берегу океана, происходит землетрясение, открывающее вход в таинственную пещеру с прекрасными доисторическими рисунками на стенах. Вести раскопки в пещере поручают талантливому антропологу Эрике Тайлер, которая полна решимости разгадать все тайны этого мистического храма древних индейцев. Однако на пути археологов возникают неожиданные препятствия…


Хрустальные цепи

Жизнь ликанов сложна и опасна, и угрозу может нести каждый из них. Чтобы выжить, они уже давно следуют своей системе бытия, где на страже внутреннего порядка стоит Отдел Зачистки. Хайди - одна из тех, кто принадлежит к этой силовой структуре, и риск - часть ее существования, который она встречает каждый день с улыбкой на лице. Но что делать, если опасность скрывается в любимом мужчине? И как защитить его от самого себя? Да еще когда в ней до сих пор не утихает обида и злость. Ведь, отдав ему всю себя, взамен была удостоена роли лишь второго плана.