Окончательное искупление - [4]

Я двигался без остановок, без отдыха, шагая вперёд и в рассвет, и в закат, не обращая внимания на время суток. Благодаря моему магическому взору, дневной свет не был мне необходим, и я, похоже, не уставал, поэтому я продолжал двигаться. Меня не трогали голод или холод, и я вяло размышлял о том, появится ли у меня когда-нибудь нужда в пище — пока что мысль об этом казалась непривлекательной.

Прошли дни, и ландшафт разгладился, став более пологим, в то время как деревья стали расти более густо. В конце концов я решил попробовать поспать, но это оказалось тщетным занятием. Я лежал в темноте, скрытый под лиственными сучьями, что загораживали мне даже лунный свет, но сон всё не шёл. Мои мысли продолжали ходить по кругу, перебирая события прошлого, и обдумывая будущее. В конце концов я встал, и снова пошёл. Без нужды в сне или физическом отдыхе, разницы между ходьбой и лежанием неподвижно не было почти никакой.

С ходом времени я постепенно начал осознавать тусклые связи между моей внутренней пустотой и некими далёкими иными. Лучшее, что я мог предположить — я принял на себя связи Тиллмэйриаса с другими шиггрэс. Украденное мною заклинательное плетение, должно быть, действовало как своего рода центральная точка для остальных созданных им немёртвых. Я лениво подумал, смогу ли я таким образом ими управлять, но не утрудил себя проверкой этой теории. В любом случае, это представлялось бесцельным.

Первый сюрприз явился мне однажды рано утром, пока я вяло шёл по лесу. Ноги несли меня всё ближе к Албамарлу, хотя мне на самом деле не хотелось снова видеть этот город. Мне просто больше нечем было заняться. Переход через лес привёл меня к Реке Мёртл, той самой реке, которая в конце концов минует столицу ниже по течению. Следование вдоль неё упростило мне путь, но также подводило меня ближе к различным человеческим деревням, расположившимся на её берегах.

Я как раз обошёл стороной одно маленькое село одним ранним предрассветным часом. Уверенный в том, что на расстоянии в одну или две мили больше не было никаких иных людей, я обратил свои мысли вовнутрь, игнорируя своё окружение, пока моё тело двигалось дальше по редколесью на берегу реки. Я был в состоянии, похожем на сон, но оно не несло ни упокоения, ни истинного отдыха. Вместо этого мои мысли лишь ходили по кругу, повторяя прошлые события и воспоминания перед взором моего внутреннего наблюдателя. Глядя на эти воспоминания, я не ощущал ровным счётом ничего.

Я был настолько поглощён собой, что чуть было не врезался в медведя прежде, чем заметил его присутствие. Предупреждающее ворчание вернуло моё внимание обратно к моему окружению, и я обнаружил, что стою всего лишь в двух футах от очень большой коричневой стены из меха, мышц и зубов. Моё приближение каким-то образом ошарашило и медведя тоже, поскольку он дёрнулся, и встал на задние лапы почти в тот же момент.

«Большой зверь», — мысленно заметил я. Даже страх у меня будто бы ушёл в отпуск. Не останавливаясь, чтобы подумать о том, что магии у меня больше не было, я произнёс: «Шибал». После чего я ощутил знакомое чувство движения эйсара, и массивное существо осело на землю.

Сам я тоже ощутил, как слегка ослабел.

«Похоже, что моя магия всё же не совсем исчезла», — подумал я. Используя свой магический взор, я вновь попытался посмотреть внутрь себя, и, как и раньше, увидел всё ту же чёрную пустоту, что заменила собой моё ядро. Однако она выглядела иначе, будто в ней содержалась своя собственная энергия. «Прямая противоположность эйсара», — решил я. Быть может, я накопил силу, полученную от животных, умерших вокруг меня, пока я спал в пещере. Не было никакого способа убедиться в этом.

— Ещё как есть, — сказал я сам себе, и, бросив взгляд вниз, оценил дремавшего передо мной медведя. Протянув руку, я положил ладонь ему на плечо, и мгновенно ощутил, как в меня полилась его сила. Большой зверь был неистощимым источником эйсара, и я чувствовал внутри его тело огонь, представлявший собой источник его жизненной силы. Без моего сознательного усилия, моё тело черпало из этого источника, вытягивая и поглощая всё, что в нём было. Переживаемое мною при этом чувство было похоже на нырок в стремительно текущую реку, резкое и холодное ощущение затопившей меня силы.

Однако мои эмоции оставались мертвы, и я не ощущал ни капли жалости, когда внутренний огонь величественного зверя истончился и умер под моими руками. Он умер, превратившись в пустой комок плоти, хотя у меня всё ещё оставалось тонкая, тёмная связь с ним. Ещё наблюдая за ним, я смог ощутить, как он начал вытягивать жизнь из всего, что его окружало. Растения, маленькие насекомые, и даже более мелкие твари — всё, что касалось медвежьего трупа, умирало, а маленькое тёмное ядро внутри зверя начало расти. Он становился чудовищем, немёртвым зверем, похожим на тех, против кого мы с Харолдом сражались годами ранее, когда мы встретили Тиллмэйриаса в подземной пещере.

Хоть я и был лишён эмоций, я не желал следовать по его злым стопам. Совершив маленькое усилие воли, я перерезал связь между собой и мёртвым медведем. Тьма внутри него заколебалась, и начала гаснуть. Через несколько мгновений он стал всего лишь трупом. Было совершенно ясно, что любые существа, которых я мог создать, когда