Око Соломона - [57]

– Ты знаком с Глебом де Руси? – спросил Хусейн у рыцаря.

– Так ведь и ты с ним знаком, мэтр Жоффруа, – усмехнулся фон Зальц. – Именно в его замке Лузарш произошла наша с тобой встреча.

– Проклятье, – в раздражении хлопнул ладонью по столу Кахини. – Этот человек нас подслушал.

– Ты в этом уверен, мэтр?

– Уверен, – вздохнул Кахини. – Как почти уверен и в том, что именно Глеб де Руси прибрал к рукам замок Ульбаш.

– В таком случае мы выбьем его оттуда, – сжал кулаки фон Зальц.

– Это не так просто будет сделать, – покачал головой Кахини. – Ульбаш едва ли не самый укрепленный замок в Сирии.

– Но ведь де Руси его взял? – удивился Вальтер.

– Он захватил его только потому, что я собственной рукой начертил ему план подземного хода, – буркнул Кахини. – Этот пергамент был предназначен для тебя, но попал в его руки.

Ульбаш, расположенный в двадцати милях от Антиохии, был очень важным стратегическим пунктом, прикрывающим город со стороны Халеба и Багдада. Исмаилитам с большим трудом удалось им завладеть. Причем, сделано это было так, что сельджуки даже не догадывались, о присутствии недругов у себя в тылу. Отдавая замок Вальтеру фон Зальцу, Хусейн преследовал сразу две цели: во-первых, передать императору Генриху женщину царской крови, во-вторых, прибрать к рукам замок, разместив там своих людей взамен гарнизона, вырезанного крестоносцами. В Каире наверняка бы оценили расторопность Кахини, вернувшего исмаилитам утерянный замок, ну и благодарность императора Генриха тоже не следовало сбрасывать со счетов. А теперь вместо двойного успеха, Хусейну придется подсчитывать убытки.

– Шевалье де Лузарш – крепкий орешек, – задумчиво покачал головой Вальтер. – Голыми руками его не возьмешь. Он едва ли не самый близкий к Гуго Вермондуа человек. Нам понадобятся союзники среди крестоносцев. Такие, как Готфрид Бульонский, скажем.

– Он тебе доверяет? – спросил Кахини.

– В том-то и дело, что нет, – усмехнулся фон Зальц. – Герцог сторонник Урбана, а я, как ты знаешь, служу императору Генриху.

– Иными словами, даром он тебе помогать не будет. А у тебя, Вальтер, есть, что предложить Готфриду взамен Ульбаша?

– Есть, – кивнул фон Зальц. – Я предложу ему Эдессу, Жоффруа, от твоего имени.

Кахини, уже поднесший было ко рту кубок, наполненный вином, замер в недоумении. Брови его сошлись у переносицы, а в глазах загорелись злые огоньки. Похоже, он заподозрил своего собеседника в вероломстве и готовился дать ему отпор.

– Эдесса в любом случае не останется бесхозной, – зачастил фон Зальц, стараясь предотвратить вспышку гнева почтенного Самвела. – Либо ее приберет к рукам Алексей Комнин, либо – один из вождей крестоносцев. Так чем же, по твоему мнению, плох Болдуин Бульонский? Он молод, глуп, нуждается в мудром советнике. Этим советником можешь быть только ты, Жоффруа, или кто-то из твоих людей, знающий наш язык.

Кахини все-таки выпил вино и отставил серебряный кубок в сторону. Предложение фон Зальца показалась ему вполне разумным. Хусейн уже успел пообщаться с юным Болдуином и пришел к выводу, что Вальтер, пожалуй, не кривит душой, давая тому столь нелестную характеристику. В любом случае, ни сам Кахини, ни князь Торос не рвались под руку византийцев, правда, каждый из них при этом преследовал собственные цели. Торос хотел укрепить свою власть в нынешнее смутное время, а Кахини готов был лечь костьми, дабы этот город, в конце концов, не достался бы ни багдадскому халифу, ни византийскому басилевсу, ни даже Фатимидам. Что касается крестоносцев, то они были чужаками в этих краях и вряд ли могли разобраться без посторонней помощи в клубке интриг, плетущихся на Востоке.

– Князь его усыновит, – сказал со странным смешком Кахини.

– Болдуина? – удивился Вальтер.

– У Тороса нет сыновей, а человек он далеко уже не молодой. В любом случае, ему понадобится наследник. Так почему бы этим наследником не стать твоему другу Болдуину?

– Ты сам предложишь Торосу усыновить юношу?

– Нет, – покачал головой Кахини. – Я хоть и числюсь здесь армянином, но все-таки человек приезжий. Однако среди моих друзей есть очень влиятельные люди. Думаю, они сумеют убедить князя Тороса в выгодности этого поступка как для него самого, так и для всей Эдессы.

– Ну что же, почтенный Самвел, – усмехнулся фон Зальц. – Если тебе это удастся, то мы с тобой сможем рассчитывать на благодарность Готфрида Бульонского.

Торос был в достаточной степени искушенным политиком, чтобы не воспользоваться выпавшим на его долю счастливым случаем. Простодушный Болдуин являлся идеальным прикрытием для властолюбивого, но не обладающего силой человека. Брат грозного Готфрида Бульонского был слишком неопытен, чтобы претендовать на первенство, а вот в качестве наследника армянского князя он смотрелся просто идеально. Именно поэтому предложение почтенного Папа, одного из самых близких к князю вельмож, практически ни у кого в Эдессе не вызвало отторжения. Город и окружающие его земли вдруг получили шанс не только избежать разорения и кровопролития, но и упрочить свое положение в беспокойном мире. Немудрено, что на церемонию усыновления, проходившую в главном христианском храме Эдессы, собрались едва ли не все знатные армянские мужи. Вальтер фон Зальц вместе с рыцарем Гундомаром фон Майнцем и почтенным Папом удостоились чести быть главными восприемниками при этих своеобразных родах, где главным действующим лицом был все-таки сам Торос, а не его супруга. Последняя всего лишь прижала к животу голову ошалевшего от впечатлений Болдуина да изобразила родовые муки. После чего князь Торос притянул обретаемого сына к обнаженной груди и привязал к себе куском белого полотна. Так они простояли несколько мгновений, окропляемые святой водой, после чего епископ Эдессы, худощавый старец с выпученными то ли от изумления, то ли от природы глазами объявил миру о рождении у князя Тороса сына Болдуина. Слова епископа утонули в буре приветственных криков. После чего уже сам Торос, облаченный в сверкающие одежды, объявил сына Болдуина наследником своих земель и состояния. Церемония закончилась пиром во дворце князя, где Болдуин на правах наследника сидел по правую руку от Тороса, принимая поздравления на чужом языке. Почтенный Самвел едва успевал их переводить, изредка сопровождая перевод необходимыми комментариями. Разумеется, поздравления сопровождались подарками, как отцу, князю Торосу, так и сыну, Болдуину Бульонскому. Подарков было столько, что у рыцарей, сопровождавших счастливчика, глаза на лоб лезли от изумления. Благородный Болдуин, без всяких усилий со своей стороны, стал обладателем воистину сказочных сокровищ.