Оккультный мессия и его Рейх - [93]

В статьях Вагнера нередко наталкиваешься на откровенно антиеврейские высказывания. Например, он заявлял, что немцы «абсолютно беззащитны перед лицом иудейских планов» и что необходимо решительное пробуждение народа и прекращение мелких политических споров, чтобы «сломить власть евреев». Вагнер писал также, что смешение между арийцами и евреями приводит к росту евреев в мире и чревато расовым вырождением. В его последней опере «Парсифаль» символически отражена борьба арийцев за расовую чистоту, за предотвращение половых связей с «неполноценными», ведущих к падению морали и «забвению национальных идеалов».

Вагнер тщательно следил за тем, чтобы его статьи публиковались без каких-либо изменений. Гитлер старательно изучал все написанное «нашим композитором» и говорил, что политические статьи Вагнера – его «любимое чтение». Фюрер признавал, что многим ему обязан:

«Тот, кто желает понять национал-социалистическую Германию, должен знать Вагнера».

Винфред, по рождению англичанка, став женой Зигфрида, также обнаружила немалый интерес к политике. Она была страстной поклонницей «одного молодого человека с радикальными политическими взглядами» – Адольфа Гитлера. Винфред познакомилась с ним в 1920 г. и вскоре присоединилась к нацистской партии. Гитлер зачастил в Байрейт. Зигфрид ничего не имел против посещений его жены «молодым другом». По словам Винфред, он относился к будущему фюреру вполне благосклонно и говорил: «У молодого человека есть кое-какие блестящие идеи. Да поможет ему Бог в их претворении».

В одном из своих байрейтских визитов Гитлер сообщил Вагнерам о планах нацистского переворота, намечавшегося на 1923 год. После его отъезда Винфред долго продолжала вспоминать о нем. По ее мнению, ему было предназначено стать «спасителем Германии».

Подобно Гитлеру, Зигфрид ненавидел социал-демократов и коммунистов. Его старшая дочь Фриделинд позже рассказывала: «Отец был разочарован послевоенной Германией. Он не мог понять и простить бегство кайзера, и у него не было ни малейших симпатий к Веймарской республике...» Несмотря на отвращение к Веймарской республике, прозванной им «свиным хлевом», и презрение к «декадентской еврейской культуре, оккупировавшей Германию», Зигфрид Вагнер оставался в политическом бездействии до 1923 г.

9 ноября 1923 г. он вместе с женой отправился в Мюнхен, где должен был состояться его концерт. Однако по прибытии выяснилось, что концерт отменен из-за начавшегося нацистского путча. Как известно, попытка нацистов прийти к власти не удалась и закончилась полным провалом.

Вагнеры решили, что обязаны помочь своим единомышленникам чем только могут. Через несколько дней Винфред узнала от соратников по партии, что тяжелораненный Герман Геринг пересек австрийскую границу и лежит на больничной койке в госпитале Иннсбрука. Не долго думая, Вагнеры поехали туда, чтобы быть рядом с ним и... оплатить все его счета. Впоследствии они устроили «толстому Герману» бесплатное годичное пребывание в Венеции.

После Рождества Вагнеры стали готовиться к поездке в Америку, где намеревались собрать пожертвования на фестиваль в Байрейте. Остановившись на несколько дней в Лондоне, они прибыли в Нью-Йорк 28 января 1924 года. Именно тогда и составлялись ими и Людке планы на встречу с Фордом.

30 января троица направилась в Детройт. Вначале Людке увидел все там в «сером свете». «Депрессивный и грязный американский городишко». Но «настроение заметно улучшилось по прибытии в отель „Штатлер“: Вагнеров уже ждало приглашение от Фордов».

Вечером следующего дня они поехали в поместье автомобильного короля, находившееся всего в 10 милях от Детройта. Форды приветствовали гостей у входа в особняк. Сразу же все пошли в «обеденный зал». Сначала разговор носил общий, поверхностный характер: о погоде, великолепной мебели и картинах фордовского дома и т.п. Но постепенно стали затрагиваться более серьезные темы, – музыка, Вагнер, Байрейт, Германия и, наконец, политика. После простой, но безукоризненно приготовленной еды, состоявшей из салата и обильной порции мяса (последнего хозяин не одобрял, ибо старался придерживаться вегетарианской диеты), беседа все более концентрировалась вокруг политической ситуации в Германии.

В обсуждении еврейского вопроса и курса нацистов участвовали в основном фрау Вагнер и Форд, в то время как Зигфрид ограничивался тем, что иногда вставлял пару слов. К удивлению немецких гостей, Форд говорил с ними довольно откровенно. Он объяснил им, что еврейство в Америке представляет исключительно грозную силу, мощь которой нарастает с каждым днем. Статьями в «Дирборн индепендент», продолжал он, им предпринята попытка дать американскому народу «инструктаж» относительно еврейского заговора. Затем заговорили о коммунизме в Европе, Версальском договоре и контроле евреев над прессой. «Философия и идеи Форда и Гитлера были очень схожими», – заметит позже фрау Вагнер. Не могли обойтись в таком разговоре, разумеется, без нацизма и его вождя. Винфред поразило, что «Форд был хорошо информирован обо всем, что происходило в Германии... Он знал разные мелочи о национал-социалистическом движении». Фрау Вагнер только успела подумать, что настала пора намекнуть своему собеседнику о финансовых нуждах Гитлера, как он опередил ее: «Форд сказал мне, – вспоминала она, – что он финансировал Гитлера, давая ему часть выручки от продажи легковых автомобилей и грузовиков в Германии». С очаровательной улыбкой Винфред высказала предположение, что теперь у нацистского лидера еще большая потребность в деньгах, чем раньше. Форд понимающе усмехнулся и заметил, что всегда готов протянуть руку помощи такому человеку как Гитлер, стремящемуся освободить Германию от евреев. Наконец, фрау Вагнер спросила, может ли посланец Гитлера – Карл Людке, получить аудиенцию, чтобы обсудить пути дальнейшего сотрудничества. Форд кивнул в знак согласия и сказал, что готов потолковать с «таким парнем».